12 июня 1942 года - 356 день войны
В Лондоне подписано Соглашение об установлении дипломатических отношений между Советским Союзом и Канадой. [3; 205]
Опубликовано советско-американское коммюнике о переговорах, которые вел Народный Комиссар иностранных дел СССР с правительством США в Вашингтоне. В коммюнике сообщается, что при переговорах была достигнута полная договоренность в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г. [3; 205-206]
Опубликовано англо-советское коммюнике о переговорах, которые вел Народный Комиссар иностранных дел СССР с правительством Великобритании в Лондоне. В коммюнике сообщается, что переговоры закончились подписанием 26 мая 1942 г. союзного договора между СССР и Великобританией, согласно которому обе стороны договорились в отношении неотложных задач создания второго фронта в Европе в 1942 г. [3; 206]
Продолжались упорные оборонительные бои войск Юго-Западного и Южного фронтов с танками и пехотой противника на харьковско-купянском направлении. [3; 206]
Войска Приморской армии успешно отражали атаки противника на северном участке обороны Севастополя. Враг перенес направление главного удара в район шоссе Ялта — Севастополь. Развернулись ожесточенные оборонительные бои в районе Камары. [3; 206]
Опубликовано сообщение о том, что партизаны Гомельской области БССР восстановили Советскую власть в 103 населенных пунктах. [3; 206]
Начался рейд по тылам немецко-фашистских войск Липецкого партизанского отряда Харьковской области под командованием И. Н. Парнюка. В Курской области по дороге из с. Нехлюдово на Репино отряд устроил засаду и уничтожил 6 немецких солдат и 3 подводы с боеприпасами. [3; 206]
Хроника блокадного Ленинграда
Наконец подводная лодка Щ-304 под командованием капитана 3-го ранга Я. П. Афанасьева, попавшая 3 июня при переходе из Ленинграда в Кронштадт под обстрел, смогла выйти в море.
Лодке этой, построенной на средства, собранные в тридцатые годы комсомольцами по инициативе Владимира Маяковского, предстоит нелегкий путь. В самом начале его надо форсировать поставленные противником в Финском заливе противолодочные заграждения и минные поля.
Два наших «морских охотника»— М0-402 и М0-409, — которые 6 июня вступили в бой с 13 катерами противника и вынудили их уйти, сегодня восемь раз подвергались атакам с воздуха. Один из фашистских самолетов подбит.
Опять фашистские дальнобойные орудия били по Бадаевским продовольственным складам. Сегодня здесь разорвалось 5 снарядов. Один человек убит. Спустя несколько минут снарядом убит человек на 12-м хлебозаводе. 3 снаряда выпустил противник по Таврическому садоводству (Потемкинская улица, 2). Здесь тоже убит человек...
На Университетской набережной, в доме, принадлежащем Академии наук, учеными заслушаны доклады о наскальных изображениях в Северной Африке и о работе М. Ю. Лермонтова над языком поэмы «Мцыри». С первым из этих докладов выступил в Институте истории материальной культуры известный африканист Д. А. Ольдерогге. Второй доклад сделал в Институте языка и мышления старший научный сотрудник С. С. Советов. [5; 199]
Воспоминания Давида Иосифовича Ортенберга,
ответственного редактора газеты "Красная звезда"
Затишье на фронтах подошло к концу. Началось с Севастополя — это был пролог к тяжелым сражениям лета сорок второго года. Свыше двухсот дней героически отражала натиск врага наша крепость на Черном море. У нас не было сомнений, что она выстоит. Но после того, как советские войска оставили Керченский полуостров, положение города резко ухудшилось. Мне было известно, что еще 18 мая Генштаб дал командованию указание держать войска в постоянной боевой готовности к отражению возможного наступления немцев. Поэтому и наш севастопольский корреспондент Лев Иш тоже получил приказ быть в полной боевой готовности.
И вот сообщение Совинформбюро о начавшемся наступлении противника на Севастополь и первый репортаж об этом нашего спецкора. Не в пример событиям на Керченском полуострове газета систематически освещает ход битвы за Севастополь. Корреспондент сообщает, что немецко-фашистские войска сосредоточили для этого наступления большие силы. Одна за другой идут атаки врага. Иш подробно рассказывает о боях на разных участках севастопольской обороны и каждое сообщение неизменно заканчивает тремя обнадеживающими словами: «Все атаки отбиты».
Позже стало известно, что гитлеровское командование собрало здесь свыше 200 тысяч человек, 450 танков, свыше 2 тысяч орудий и минометов, в том числе тяжелую и сверхмощную артиллерию калибра до 600 мм, около 600 самолетов. А наши войска имели лишь 106 тысяч бойцов, 600 орудий и минометов, 38 танков и 53 самолета. Естественно, что в то время не все нам было известно о численности войск и боевой техники. Только сообщения очевидцев давали возможность ощутить накал битвы за Севастополь. Об этом и рассказ Льва Иша:
«Ожесточенные бои на всех участках полны примеров героизма. Вчера утром противник обрушил на позиции части Новикова мощный шквал артиллерийского и минометного огня. Одновременно часть беспрерывно подвергалась воздушным бомбардировкам. Отлично оборудованные укрытия защищали личный состав от бомб, снарядов и мин. После огневой подготовки неприятель пошел в атаку. Защитники города смело приняли бой. Огнем орудий, минометов, пулеметов и винтовок они косили наступающих фашистов. В течение этого дня немцы, подтянув подкрепления, еще несколько раз атаковали часть Новикова. Ни одна вражеская атака успехов не имела...»
Публикуются материалы об укреплении боевого содружества Советского Союза с Великобританией и Соединенными Штатами Америки — договоры, телеграммы, коммюнике о посещении Молотовым Вашингтона. Этому событию посвящена и передовая статья. Особенно обратили на себя внимание такие строки в передовице: «В Вашингтоне и Лондоне была достигнута полная договоренность о создании второго фронта в Европе в 1942 году».
Увы, как хорошо известно, эти надежды не оправдались ни в сорок втором, ни в сорок третьем годах. Но тогда все мы верили, что так будет, и это воодушевляло. На фронтах и в тылу проходят митинги, звучат слова надежды на победу в сорок втором году, несмотря на наше поражение на Керченском полуострове и под Харьковом. Три дня подряд мы печатаем репортажи, где немало таких прогнозов: «Наши силы растут и крепнут. Фашистские орды будут зажаты с двух сторон и разгромлены в 1942 году...»
Откликнулся на это событие и Илья Эренбург. Он писал: «Близок день, когда английский капитан отдаст команду: «На ост!» Писатель даже указал, где это должно быть: «Немцы укрепляют побережье. Они возводят оборонительные сооружения на реке Маас...» Там, как известно, и произошла высадка, но только через два года!
Позвонил командующему авиации дальнего действия А. Ё. Голованову. Спросил, как прошел полет Молотова в Вашингтон, где найти экипаж. Голованову понравилась идея написать об этом дальнем перелете. Очень хвалил летчиков:
— Сложный и трудный был полет. Героические люди. Надо их похвалить. Я гуда позвоню. Кого пошлете?
— Симонова, — ответил я.
Потом Симонов запишет в своем дневнике: «В середине июня я получил от редактора несколько необычное задание — поехать па два-три дня на один из подмосковных аэродромов, где сидели тяжелые бомбардировщики, и побеседовать там с одним из экипажей об их недавнем дальнем спецперелете.
Должно быть, чтобы подразнить меня, Ортенберг не нашел нужным входить ни в какие дополнительные объяснения:
— Они предупреждены, что ты приедешь, и все, что следует рассказать, расскажут. Поезжай!»
Написал Симонов очерк о полете в Вашингтон. Вышло страниц двенадцать, почти полоса. Многовато, но я решил не скупиться на место. Конечно, печатать его без согласия Молотова никак нельзя было. Я позвонил Вячеславу Михайловичу и сказал, что вот подготовили очерк, хотели бы дать в номер. «Пришлите мне»,— ответил он. Послали. В этот день нам очерк не вернули. На второй и третий день — тоже. Потом Молотов сам позвонил и сказал: «Пока печатать не надо». И даже не сказал почему. То ли потому, что был возможен и новый полет и не следовало раскрывать его маршрут. А может быть потому, что в очерке было немало о самом Молотове, его выдержке и спокойствии в очень трудном полете. Молотов, вероятно, посчитал неудобным завизировать очерк, так хваливший его. Не принято было у нас расписывать людей столь высокого ранга, если, конечно, не считать Сталина...
Словом, канул этот очерк в архив. Да и в архиве редакции его не нашли. Единственное, что у меня осталось в памяти, это то, что полет был сложный, опасный, в облаках с молниями, по неизведанному маршруту, на больших высотах, под аккомпанемент вражеских зениток, в неотапливаемом самолете. Это осталось в памяти и Симонова, и о полете Молотова он рассказал затем в своей книге «Разные дни войны».
То, что я говорил в начале главы о Севастополе, происходило несколько дней назад. А сегодня новое сообщение о продолжающихся с неугасающей ожесточенностью боях на севастопольском фронте. Защитники города отбивают вражеские атаки. Наш корреспондент сообщает, что противнику удалось вклиниться па одном из участков в наши позиции, но вчера утром севастопольцы перешли в контратаку и вышибли врага из этого района. В репортаже не называется район, но на карге в Генштабе я увидел, что это Мекензиевы Горы, находящиеся на направлении главного удара войск противника.
Сегодня в Ставке я прочитал телеграмму Сталина севастопольцам, переписал ее. В ней говорилось: «Горячо приветствую доблестных защитников Севастополя — красноармейцев, краснофлотцев, командиров и комиссаров, мужественно отстаивающих каждую пядь советской земли, наносящих удары по немецким захватчикам и их румынским прихвостням». Понятно было наше стремление напечатать ее в газете: это была первая за войну такого рода телеграмма Верховного. И к тому же речь шла о Севастополе. Позвонил в ТАСС, его директору Якову Хавипсону. Позвонил в Совинформбюро. Там этой телеграммы нет, ничего о ней неизвестно. Я прекрасно понимал, что без ведома и разрешения Сталина ее не напечатать. Позвонил Верховному. Он сказал:
— А вы похвалите севастопольцев и без моей телеграммы...
Наши «передовики», как мы называли авторов передовиц, сразу же засели за статью, которую назвали «Герои Севастополя». И все же мы нарушили указание Верховного. В передовой полностью привели текст телеграммы, выделив его жирным шрифтом. Но, правда, опустили подпись Сталина.
Вновь, после десятидневного перерыва, в сводках Совинформбюро появилось Харьковское направление. Ударные группировки противника начали наступление в районе Чугуева, Балаклеи и южнее Изюма — в направлении на Купянск. Публикуем подробный репортаж с Юго-Западного фронта. Наши корреспонденты пишут: «В ряде районов бои носят упорный характер, поскольку с обеих сторон введено большое количество техники...» Есть и сообщение, что противнику удалось, как было принято тогда выражаться в газетах, «вклиниться в наши позиции», то есть продвинуться вперед. Но в Генштабе я узнал, что войска получили приказ Ставки держаться, на удар отвечать контрударом. Решили: о том, что произошло, пока не печатать...
Опубликовано письмо Николая Тихонова «Ленинград в июне», занявшее в газете, как мы и договорились, больше места, чем предыдущее письмо,— два подвала. Перед читателями встают картины повседневной жизни блокадного Ленинграда, запечатленные рукой художника:
«Сияющее синее небо. Облака от залива белые, пушистые, летние. В трамваях, идущих из пригорода, на коленях у женщин охапки цветущей черемухи, в руках лопаты. Но эти загорелые руки роют не только окопы. Они работают сейчас на трудовом фронте — весь город занялся огородами. И девчонки в кокетливых платочках, и старые работницы, с лиц которых постепенно сошли тени голодной зимы, и мужчины, не пошедшие еще в армию, старики-бородачи, все с лопатами, все говорят о рассаде, о скороспелой картошке, моркови, капусте. В самом городе гряды вырастают на бульварах, на газонах, в крошечных садовых уголках, на пустырях между огромными безоконными задними фасадами домов, рядом с памятниками в общественных садах. Везде начинают зеленеть грядки...»
И картина заводского труда:
«Директору звонят из литейной, что снаряды ложатся все ближе. Как быть? Прекратить литье — об этом никто не думает. Он велит оставить минимальное количество добровольцев, а остальным уйти в укрытие. «Есть уйти в укрытие всем, кроме добровольцев!» Через час обстрел прекращается. Директор звонит: «Ну, как? Все в порядке? Кто оставался добровольцем?» Кто остался! «Все остались». Никто не ушел, работали нормально».
Вторая часть письма рассказ о фронте. «Мы исходили вдоль и поперек ходы сообщений, напомнившие мне знакомые картины фронта первой мировой войны. Так вот во что превратилась «молниеносная война» Гитлера! Окопы против окопов, снайпер против снайпера, проволока против проволоки. И методическое истребление немцев, заставившее их забыть, как ходят люди во весь рост. На брюхе ползут они, спасаясь от пуль, в свои блиндажи и сидят там ночью, опасаясь удара... И никакой генерал не объяснит немецкому солдату, что же дальше, потому что дальше только поражение и неизбежный разгром...» Люди, защищающие Ленинград. «это люди особой породы. Они остановили немца, закопали его в землю. Пусть он подымет голову — он ее потеряет незамедлительно!»
Леонид Высокоостровский прислал с Калининского фронта любопытную корреспонденцию «Партизаны сорвали маневр врага». Шла передислокация немецких войск с одного участка фронта на другой. Чтобы скрыть ее, немцы стали передвигаться небольшими колоннами но разным дорогам. Здесь их и застукали партизаны. Идет рассказ о том, как умело и доблестно партизаны это сделали. В одном месте взорвали мост. В другом устроили засаду. Маскировка. Внезапность. Огневые налеты. Словом, потеряв немало солдат и офицеров, немецкое командование больше не рисковало... [8; 217-221]
Из донесения Политуправления Черноморского флота Главному Политуправлению Военно-Морского Флота о героизме и мужестве краснофлотцев в период третьего штурма Севастополя
12 июня 1942 г.
10 июня противник в течение дня ценой большого напряжения и огромных потерь, ведя ожесточенные атаки на северном секторе обороны, незначительно продвинулся вперед. На остальных секторах продолжается ружейно-пулеметная перестрелка. Наши части отражали ожесточенные атаки противника на северном секторе обороны.
187 самолетов противника бомбили Севастополь н корабли в бухтах. В городе разрушено 6 домов, убито 4, ранено 6 человек населения. При отражении налетов авиации противника зенитной артиллерией сбито 2 и подбито 3 бомбардировщика противника.
11 июня в течение ночи на фронте ничего существенного не произошло. Наши войска приводили себя в порядок, готовились к отражению атак противника.
В 5.00. после мощной авиационной и артиллерийской подготовки противник перешел в наступление по всему фронту. В течение дня шли ожесточенные бои.
Части Севастопольского оборонительного района отразили все атаки противника с большими для него потерями, а на некоторых участках отбросили его назад. За 11 июня нашими частями уничтожено 42 танка, убито и ранено много солдат и офицеров.
В течение дня 125 самолетов противника бомбили Севастополь. Сброшено 324 бомбы. Огнем зенитной артиллерии сбит один и подбиты три бомбардировщика и один истребитель противника.
Несмотря на усталость, личный состав самоотверженно отражает яростные атаки противника на суше и в воздухе, нанося ему большие потерн в технике и живой силе.
Героически дрался личный состав 704-й батареи береговой обороны. 9 июня с 5.00. батарея открыла огонь по фашистским бандам. В это время в район батареи проникли вражеские автоматчики. На батарею наступала пехота, поддерживаемая автоматчиками. Оценив обстановку, командир батареи ст. лейтенант Павлов и военком старший политрук Праслов призвали личный состав выполнить свой долг перед Родиной, драться до последнего дыхания. Батарея в упор расстреливала танки и пехоту противника. Яростные атаки противника были отбиты с большими для него потерями. Уничтожено до двух рот пехоты и сожжено 4 танка противника.
Батарея понесла большие потери. Героически погиб командир батареи т. Павлов, тяжело контужен военком батареи т. Праслов, который из пулемета в упор расстреливал фашистов. Смертью храбрых пали многие краснофлотцы. Вражескими снарядами и бомбами выведено из строя 2 орудия. Командовать батареей стал помощник комбата ст. лейтенант Ханин, а секретарь парторганизации т. Алейников приступил к исполнению обязанностей военкома батареи. Личный состав дал клятву отомстить за гибель командира, комиссара и бойцов. Тов. Ханин и Алейников сообщили личному составу обстановку. Бойцы заявили: «пусть знает враг, с кем он имеет дело, батарейцы «Червоной Украины» (личный состав 704-й батареи укомплектован краснофлотцами крейсера «Червона Украина») покажут силу черноморского оружия».
Свою клятву личный состав выполнил. В ночь на 10 июня отремонтировали орудие, и батарея из двух пушек вновь открыла огонь. Противник наседал, прямым попаданием снаряда выведено из строя орудие. Личный состав прямой наводкой уничтожил еще 7 танков и до роты пехоты противника. Орденоносец, член ВКП(б), Коробка из противотанкового оружия подбил 2 танка. Танк противника вывел из строя последнее орудие.
На батарее остались мл. лейтенант Кустов, беспартийный, Алейников, член ВКП(б), Косов, беспартийный, Яшин, член ВЛКСМ, Горбунов, беспартийный, Шахтеров, член ВЛКСМ, Белецкий, беспартийный и Федоров, кандидат в члены ВКП(б). 11 июня эта горстка бесстрашных бойцов, заняв сухопутную оборону, вступила в неравный бой с фашистскими бандами, ружейно-пулеметным огнем они уничтожили больше роты пехоты противника. Ведя огонь по противнику, бойцы корректировали огонь наших батарей, а когда близко подошли танки и пехота противника, они вызвали на себя огонь. После отхода армейских частей батарейцы под давлением превосходящих сил противника оставили позиции батареи, забрав с собой всех раненых.
Особенно отличились в этих боях старшина батареи Косов, исполняющий обязанности военкома секретарь парторганизации Алейников, которые позже ходили в разведку и сообщали данные о противнике другим батареям.
Подвиги личного состава 704-й батареи сообщены личному составу всех батарей, что вызвало волну нового боевого подъема.
Исключительное мужество и храбрость проявляет летчик Куфтин, член ВКП(б). Он один вступил в бой с пятью самолетами противника и вышел из боя победителем, не имея никаких повреждений.
На 219-й зенитной батарее, при отражении авиации противника, пикировавшей на батарею, был убит командир орудия Еремин, краснофлотец Голубок, кандидат в члены ВКП(б), принял на себя командование орудием и успешно справился с этой задачей.
Командир пулеметного расчета 79-й отдельной стрелковой бригады старшина 1-й статьи Вельтиков в упор расстреливал из пулемета фашистов. Его пулемет был выведен из строя разорвавшимся снарядом, тогда Вельтиков под огнем противника пробрался в соседнее отделение, взял пулемет и продолжал уничтожать фашистов.
Старший писарь батальона 79-й отдельной стрелковой бригады Гудименко, в критический момент боя собрал с тыловых подразделений 26 бойцов и с криками «ура» повел их в атаку. Группой храбрецов фашисты были отброшены, оставив на высоте десятки трупов.
В этой же бригаде для выяснения обстановки в минометном подразделении был послан мл. сержант, комсомолец, Соколов. Он под огнем противника пробрался к минометчикам, выяснил обстановку и, возвращаясь обратно, уничтожил несколько вражеских автоматчиков, забрал их автоматы и явился в часть.
Политрук 5-й роты 79-й бригады вместе со взводом оказался в окружении противника и в течение 11 часов не имел связи с командованием. Организовав круговую оборону, он впоследствии умелой атакой прорвался вместе с бойцами из окружения, подобрав всех раненых.
Бои за Севастополь продолжаются с неослабевающей силой. Личный состав наших частей упорно и уверенно отбивает яростные атаки противника, нанося ему огромные потери и обескровливает его.
Член Военного совета Черноморского флота дивизионный комиссар Кулаков
ЦВМА, ф. 2092, оп. 1, д. 115, л. 193—200, 208. Заверенная копия.
[12; 104-106]
От Советского Информбюро
Утреннее сообщение 12 июня
В течение ночи на 12 июня на фронте существенных изменений не произошло.
На одном из участков Северо-Западного фронта пехота противника пыталась атаковать нашу часть. Метким огнём миномётчиков командира Лысенкова немцы были рассеяны и отступили, потеряв до 200 человек убитыми и ранеными. На другом участке разведывательный отряд лейтенанта Беренко под прикрытием артиллерийского и миномётного огня ворвался в немецкие блиндажи и уничтожил более 50 гитлеровцев.
* * *
Гвардейское подразделение, действующее на Западном фронте в тылу немецко-фашистских войск, было окружено превосходящими силами противника. Наши бойцы бросились в атаку, прорвали окружение и соединились со своей частью. На поле боя осталось свыше 100 трупов немецких солдат и офицеров. На другом участке наша артиллерийская часть произвела успешный огневой налёт на железнодорожную станцию противника. Разбито 10 вагонов с воинскими грузами, уничтожены 2 огневые точки и взорвано минное поле противника.
* * *
Артиллеристы под командованием тов. Савицкого за два дня боёв уничтожили 9 немецких ДЗОТов, 6 блиндажей, подавили артиллерийскую и 4 миномётные батареи и уничтожили до двух рот пехоты противника.
* * *
Снайперы одного нашего подразделения (Северо-Западный фронт) в течение месяца истребили 956 гитлеровцев. Больших успехов добились стрелки младшего лейтенанта Фефёлова. Они уничтожили за месяц до 300 немецких солдат и офицеров.
* * *
На одном из участков Южного фронта на сторону Красной Армии перешло отделение словацких солдат вместе со своим командиром.
* * *
Партизанские отряды, действующие в ряде оккупированных немцами районов Ленинградской области, за пять дней боевых действий уничтожили более 800 немецко-фашистских оккупантов. Партизаны сожгли 6 и захватили 4 немецких танка, уничтожили 3 легковые автомашины и пустили под откос 5 эшелонов с войсками и военной техникой противника.
* * *
Отряд партизан под командованием тов. В., действующий в одном из оккупированных немцами районов Курской области, подорвал железнодорожное полотно, в результате чего потерпел крушение воинский эшелон противника. Разбито 50 вагонов. Партизаны этого отряда за последнее время уничтожили 280 немецких оккупантов.
* * *
Немецкий солдат Паблингер писал недавно Францу Бергеру в Вену: «...От нашей дивизии «СС» остались жалкие остатки. Все мы пропадём здесь в суровых равнинах России. Советский солдат оказался очень храбрым, решительным и упорным. Мы наверняка не справимся с таким противником...».
* * *
Пленный обер-ефрейтор 171 полка 56 немецкой пехотной дивизии Густав Ланц сообщил: «Я был свидетелем зверств, которые совершали солдаты полка «Великая Германия». В начале апреля мы сменили этот полк в селениях Ржевка и Мелехово. В Ржевке я видел 15 сгоревших трупов местных жителей. Среди замученных были старики, женщины и дети. В одном доме на окраине села Мелехова лежали шесть мёртвых женщин. Солдаты надругались над ними, а потом задушили».
* * *
Голод вызвал широкое распространение болезней среди детей в Финляндии. Детский врач-консультант Куопиоской губернии обследовал 2.730 детей до 7-летнего возраста, Оказалось, что свыше 70 процентов обследованных детей страдают лёгочными, желудочными и другими тяжелыми болезнями. Смертность среди детей в Финляндии за последний год увеличилась в несколько раз.
Вечернее сообщение 12 июня
В течение 12 июня на Харьковском направлении наши войска вели оборонительные бои с наступающими танками и пехотой противника и сами наносили контрудары по немецко-фашистским войскам.
На Севастопольском участке фронта продолжались ожесточённые бои. В течение дня уничтожено 50 и подбито 12 немецких танков, уничтожены 10 артиллерийских и миномётных батарей. Немцы потеряли до трёх полков пехоты и эскадрон кавалерии.
На других участках фронта существенных изменений не произошло.
* * *
За 11 июня частями нашей авиации на различных участках фронта уничтожено или повреждено 35 немецких танкер, 253 автомашины с войсками и грузами, 80 подвод с боеприпасами, 19 автоцистерн с горючим, 63 полевых и зенитных орудия, 5 миномётных батарей, 9 прожекторов, разбито 74 железнодорожных вагона, рассеяно и частью уничтожено свыше 4 батальонов пехоты противника.
* * *
Наши танкисты и артиллеристы на одном из участков Харьковского направления вступили в бой с большой группой наступавших танков противника. В результате упорного боя в течение дня было уничтожено и подбито 60 немецких танков.
* * *
Против подразделения младшего лейтенанта Бурдыгина (Западный фронт) немцы бросили в наступление свыше 800 человек пехоты. Наши бойцы в течение семи часов сдерживали атаки противника. Потеряв убитыми около 400 солдат и офицеров, гитлеровцы отказались от дальнейших попыток продвинуться вперёд.
* * *
Наша часть, действующая на одном из участков Брянского фронта, уничтожила немецкую миномётную батарею, 3 орудия, разрушила 2 блиндажа и наблюдательный пункт противника. На поле боя осталось 140 убитых немецких солдат и офицеров.
* * *
Группа наших бойцов под командованием тов. Кондрашёва в течение двух месяцев действовала в тылу противника. За это время бойцы группы пустили под откос 7 железнодорожных составов, в которых, кроме паровозов, разбито 85 вагонов и платформ, уничтожили 4 немецких танка, 10 автомашин, срезали около 30 километров телефонного кабеля и истребили 600 немецких солдат и офицеров.
* * *
В течение месяца снайперы одной нашей части, действующей на Севере, уничтожили 213 белофиннов. Особенно отличились снайперы т.т. Куксин, Шелухин и Сидорников. Каждый из них за этот срок истребил по 40 белофиннов.
* * *
Зенитчики подразделения лейтенанта Тузина четырьмя залпами сбили немецкий бомбардировщик. Экипаж вражеского самолёта погиб.
* * *
Партизанский отряд тов. К., действующий в одном из оккупированных немцами районов Украины, за семь дней уничтожил 270 гитлеровцев, разгромил первый батальон 4 полка 105 венгерской бригады и захватил в плен 59 оккупантов. В этих боях партизаны уничтожили три немецких танка, сожгли два продовольственных склада и взорвали четыре железнодорожных моста. Партизаны захватили трофеи: 12 пулемётов, миномёт, 2.000 винтовочных патронов, три радиостанции, 2 кухни, 40 центнеров сливочного масла, 20.000 яиц, 10 ящиков махорки, мотоцикл, 96 велосипедов и штабные документы.
* * *
Фельдфебель 7 роты 21 мотополка 1 словацкой мотодивизии Михаил Сташо сообщил: «Словацкие солдаты с большим интересом читают советские листовки и открыто выражают свои симпатии к русским. Но немцы на каждом шагу наблюдают за нами. Население Словакии враждебно настроено к немцам. Прибывшие в конце апреля из Словакии солдаты сообщили, что в городе Врашац при отправке словацкого воинского эшелона на фронт население воспрепятствовало отправке поезда. Солдаты стали разбегаться из вагонов. Командование было вынуждено направить их обратно в казармы. Только через несколько дней тайком, отдельными ротами, полк был выведен за город и там погружён в эшелон».
* * *
Значительная часть немецких солдат, раненных на советско-германском фронте, погибает, не добравшись до госпиталя. Поезда с ранеными от Смоленска до Варшавы находятся в пути до трёх недель. Раны в дороге, как правило, не перевязываются. В середине мая из Смоленска в Варшаву был отправлен санитарный поезд с 400 ранеными. 2 июня, когда поезд прибыл к месту назначения, в нём осталось всего лишь 280 человек. Остальные раненые умерли в пути.
* * *
С огромным удовлетворением встретили народы Советского Союза сообщения о посещении товарищем В.М. Молотовым Лондона и Вашингтона и о заключении договора между СССР и Великобританией о союзе в войне против гитлеровской Германии и её сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны.
В Москве, Ленинграде, Горьком, Куйбышеве, Свердловске, Чкалове и других городах нашей страны, в частях Красной Армии, в колхозах и совхозах сегодня состоялись митинги, на которых красноармейцы и командиры, рабочие, служащие и колхозники горячо приветствовали укрепление боевого содружества Советского Союза с Великобританией и Соединёнными Штатами Америки.
[22; 340-342]
