СНК СССР принял Постановление «О сокращении телеграфной переписки». В целях обеспечения нормального прохождения правительственной и особо важной телеграфной корреспонденции с 20 декабря 1941 г. вводилось ограничение количества слов в телеграммах. Временно прекращался также прием телеграмм-«молний» от частных лиц. [3; 118]
Южнее Ладожского озера советские войска освободили ст. Войбокало. [3; 118]
Советские войска в ходе кровопролитных боев освободили г. Волоколамск. [3; 118]
Отправлен на фронт первый эшелон с танками Т-34. [1; 101]
Началась еще одна попытка деблокировать Ленинград. Перед войсками 55-й армии, перешедшими в этот день в наступление, поставлена нелегкая задача — отбить у врага Красный Бор и Ульяновку, а затем продолжать двигаться навстречу войскам, наступающим с востока.
Нашим частям удалось добиться некоторого успеха и продвинуться до северной окраины Красного Бора. Чтобы спасти положение, враг перебросил сюда новые силы, и войска 55-й армии, ослабленные в предыдущих боях, вынуждены были перейти к обороне.
Сегодня литейщики Кировского завода оказались в труднейшем положении: в момент разливки стали по формам внезапно прекратилась подача электроэнергии. Вручную передвигая тележку мостового крана, кировцы продолжали разливку металла, полностью сохранив его для выполнения фронтового заказа.
Остался в этот день без электроэнергии и завод подъемно-транспортного оборудования имени С.М. Кирова. Но пока был запас деталей, рабочие собирали мины вручную.
Снабжение ленинградских предприятий электроэнергией все более ухудшается. Кое-где спешно монтируются силовые установки, способные дать хотя бы минимум необходимой электроэнергии. Все шире применяется ручной труд. Когда на заводе имени С.П. Воскова остановились станки, рабочие стали выпиливать детали к автоматам вручную. Не приостановила работу и швейная фабрика «Комсомолка». На саночках работницы привозили из дома в цехи собственные ножные и ручные машины. Выполнение заказов для фронта продолжалось. На заводе «Большевик», чтобы изготовить крайне необходимые детали, к небольшому токарному станку присоединили ножную педаль. На Государственном оптико-механическом заводе станок работал с помощью велосипедной передачи...
Председатель совета пионерской дружины 47-й школы Калиста Ком-ева сделала сегодня в своем дневнике такую запись: «В школе холод. Занимаемся в столовой. Наши шефы, моряки, принесли дрова. Мальчики таскали бревна в помещение, девочки пилили. Учатся все очень хорошо». [5; 105-106]
С начала нашего контрнаступления прошло две недели. Времени не так уж много, но у войны свои измерения. За пятнадцать дней многое увидено, многое осмыслено и переосмыслено. Вот напечатана еще одна статья Коломейцева — «Бой на окружение». Вроде бы продолжение старой темы. Тема-то старая, а опыт новый. Автор высказал немало ценнейших в данный момент соображений.
Обрадовал Высокоостровский: прислал из 10-й армии статью командующего генерал-лейтенанта Ф.И. Голикова «Фланговый удар по войскам Гудериана». Она созвучна недавней нашей передовице. Автор свидетельствует:
«Опыт первых дней наступления научил нас многому. Он прежде всего показал, что наступающие войска должны по возможности избегать лобовых атак. Надо умело находить фланги противника, стыки между его частями и смело устремляться туда. Это позволяет не просто теснить противника, но обходить его, окружать и уничтожать полностью. Немцы очень чувствительны к охватам. Они воюют преимущественно вдоль дорог, имеют большое количество автотранспорта и других подвижных средств, зависящих от дороги, и поэтому крайне болезненно воспринимают выход даже небольшого нашего отряда на их коммуникации».
Среди других острых проблем в статье был освещен извечный вопрос — о месте штаба в бою:
«Практика первых дней наступления еще раз подтвердила необходимость максимального приближения штабов к своим войскам. Это облегчает связь с частями, ставит штабы в центр всей боевой деятельности, дает возможность правильно и своевременно учитывать обстановку. У нас был случай, когда командование одной части не поняло этого важнейшего требования наступательного боя. Что же получилось в итоге? Подразделения этой части вплотную подошли к важному населенному пункту, но приказа о взятии его из штаба не поступало. Как потом выяснилось, штаб оторвался от своих наступающих подразделений. Растерявшийся вначале противник уже начал было приводить себя в порядок и подтягивать резервы для контратаки. Пришлось действовать через голову штаба части...»
Генерал Голиков из-за скромности умолчал, что «действовать через голову штаба части» пришлось ему. Об этом нам рассказал Высокоостровский, который был рядом с командармом во время той баталии. Рассказал нам спецкор, что то был штаб не части, а дивизии, а подразделения — полки. Но решили ничего не менять, оставить так, как написал Голиков...
Должен сказать, что каждая статья командующего фронтом или командарма расценивалась у нас как «гвоздь» номера. Мы знали, что эти статьи принимались в войсках с вниманием и интересом. Это знали и они, и нет сомнений, что поэтому считали выступления в газете своим долгом, а быть может, и делом чести.
Статьи столь авторитетных авторов не залеживались. Вот сегодня мы получили статью Голикова, и завтра, 21 декабря, ее уже будут читать в войсках. Сегодня же мы получили еще одну статью командарма, и она тоже ушла в набор для завтрашнего номера газеты.
Сразу после освобождения Ростова-на-Дону корреспонденту по Южному фронту Лильину было дано задание: просить у командующего 56-й армии генерал-лейтенанта Ф.Т. Ремизова статью об опыте Ростовской наступательной операции. Ремизов согласился, но предупредил, что напишет не вдруг: надо, мол, поразмыслить. Получили его статью через неделю. Называлась она не больно оригинально: «Поучительная операция». Однако действительно содержала много поучительного.
Жуков, просматривая «Красную звезду», где напечатаны статьи двух командующих армиями, сказал:
— Ишь расписались наши командармы!..
Сказано это было с явным одобрением. Я, воспользовавшись случаем, снова завел разговор о его выступлении в «Красной звезде». Но опять безрезультатно.
В газете по-прежнему туговато со стихами. И нетрудно представить, как мы обрадовались, когда Симонов выложил сразу три стихотворения. Напечатали мы их под общим заголовком «Возвращение». Первое стихотворение — «Товарищ» — хорошо известно. Симонов его сам любил и включал во все свои поэтические сборники и собрание сочинений. Сюжет был навеян трагическим событием, с которым столкнулся Симонов в августе, когда вместе с членом Военного совета 51-й армии корпусным комиссаром А.С. Николаевым оказался на Арабатской стрелке. Напомню, что ночью туда внезапно высадились немцы и уничтожили нашу стрелковую роту, оборонявшую эту узенькую полоску советской земли. Не у кого было даже спросить, как здесь все происходило. Всматриваясь в поле недавнего боя, показывая на павших, Николаев сказал:
— Эти лежат лицом вперед, на Запад. Приняли смерть в бою, сражались до конца...
Его слова глубоко запали в душу поэта и вот вылились в стихи:
На пятый день под яростным огнем
Упал товарищ к Западу лицом.
Прочитав эти стихи, я спросил Симонова:
— Это оттуда, с Арабатской стрелки?
— И оттуда, и отсюда,— ответил он.— Везде, в каждом бою так...
Второе стихотворение — «Дорога» — является как бы второй частью его знаменитого «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины...», но только —
Дорога стала не такой.
Какой видал ее в июле,
Как будто сильною рукой
Мы вспять ее перевернули.
Эти стихи навеяны наступлением на Михайлов — Богородицк армии генерала Голикова. В них есть и тот самый эпизод с двумя факельщиками, поджигавшими деревню и расстрелянными по приказу командарма. Его, как, наверное, помнит читатель, я вычеркнул из очерка Симонова. А вот в стихах ему нашлось место. Стихи — не «документ»!
Третье стихотворение, тоже хорошо известное,— «Майор привез мальчишку на лафете...». В «Красной звезде» оно имело заголовок «Воспоминание» и начиналось строфой, которой в книгах нет:
Сейчас, когда по выжженным селеньям
Опять на Запад армия пошла,
Я вижу вновь июньские сраженья,
Еще не отомщенные дела.
Снял Симонов и последние два четверостишия:
За тридевять земель, в горах Урала,
Твой мальчик спит. Испытанный судьбой,
Я верил — мы во что бы то ни стало
В конце концов увидимся с тобой.
Но если нет — когда придется свято
Ему, как мне, идти в такие дни,
Вслед за отцом, по праву, как солдату,
Прощаясь с ним, меня ты помяни.
Много лет спустя я спросил Симонова, почему он отказался от этих строк. Ответ последовал такой:
— Понимаешь, в художественном отношении они не того...
Я пожал плечами:
— На войне они были вполне... того!..
— Спорное суждение,— возразил Симонов. Но спорить ему явно не хотелось, и он добавил, улыбнувшись: — Словом, это право автора...
Очередная статья Ильи Эренбурга выдержана, я бы сказал, в едко-саркастическом тоне:
«Мы не зря пережили тяжкую осень. Мы не зря узнали горечь отступления. Мы закалились. Мы научились бить немцев... Не все им кататься в танках, не все пировать... Завоеватели Парижа удирают из Ливен. «Герои» Фермопил теряют штаны в Алексине. Затаив дыхание, весь мир смотрит, как «непобедимая» германская армия откатывается от Москвы... У немцев не только танки, у них есть пятки, и эти пятки красиво сверкают...
Они пишут: «Русские просто заняли пункты, очищенные нами по соображениям высшей стратегии». Нет, мы не «просто» заняли Ростов и Тихвин. Пришлось предварительно перебить десятки тысяч немцев. Да и немцы не «просто» очищали наши города. Они пробовали удержаться. Их выгнали из Клина. Их выбили из Калинина. «Высшая стратегия»? Объяснение для... остолопов. Когда выполняют стратегические операции, не бросают орудий, орудия не окурки, не теряют танков, танки не булавки... Гитлер может выдать фельдмаршалу Рунштедту орден за очищение Ростова. Он может подарить золотую шпагу фельдмаршалу Леебу за бегство из Тихвина. Он может осыпать бриллиантами мундир фельдмаршала фон Бока за Клин, за Калинин, за Сталиногорск. Он может сказать, что климат Ростова вредоносен для немцев, что гитлеровцы, поглядев в бинокль на Москву, нашли ее малопривлекательной, он может сказать, что зимний ветер дует в спину, это приятней, чем когда дует в лицо. Битый еще может хорохориться...»
У нас в редакции говорили, надо быть Эренбургом, чтобы так разделать главарей третьего рейха, пытающихся скрыть от своих же соотечественников и всего мира масштаб декабрьского поражения!
Имелись в этой статье и такие строки, над которыми редактору следовало бы, пожалуй, призадуматься: «Скоро черед Харькову», «Ленинград, кольцо вокруг тебя разжимается», «Близится час облавы»... .Да и сама статья озаглавлена «Близится час». Но... все мы люди-человеки. Все порой увлекаемся сверх меры — и писатели, и редакторы, и даже стратеги...
Однако восторги восторгами, увлечения увлечениями, а и в трезвости Илье Григорьевичу отказать нельзя. В той же статье он предупреждает:
«Мы знаем, что впереди еще много испытаний... Путь наступления — долгий путь: деревня за деревней, дом за домом. Немцы понимают, что их ждет. Они будут отчаянно защищаться. Они, возможно, еще не раз попытаются прорвать наш фронт и перейти в контрнаступление... У немцев еще сотни дивизий. У немцев еще тысячи и тысячи танков...»
С Западного фронта вернулся Василий Гроссман. Он был в прославленной 1-й гвардейской стрелковой дивизии, у генерала Руссиянова. Об этой дивизии и в дни наступления, как и в дни обороны, можно было писать без конца. В номер газеты Гроссман не успел написать, да его и не подгоняли. Мы знали, как он работал. Хотя он приучил себя писать в любой обстановке, в самых, казалось бы, неблагоприятных условиях — в блиндаже у коптилки, в поле, лежа на разостланной постели или в набитой людьми избе,— писал он не торопясь, упорно вкладывая в этот процесс все силы без остатка. По-другому он просто не мог.
Для сегодняшнего номера Василий Семенович принес очерк «Гвардия наступает». Конечно, это еще не было тем широким художественным полотном, которым писатель одарил нас на втором году войны. Вернее говоря, это еще репортаж, но и в нем просматривалось искусство большого мастера портретных характеристик, пейзажа, деталей. Вот начальные строки очерка:
«Поздно ночью пришли мы в штаб дивизии — генерал сидел с начальником штаба за картой. Лицо генерала горит от ветра. Он недавно приехал из полка, глаза улыбаются — и лицо его, и голубые, улыбающиеся глаза удивительно напоминают те лица и глаза, что мы видели в снежной метели,— твердые, уверенные, довольные».
А вот и концовка очерка:
«Гвардейцы идут вперед. Суровый зимний ветер воет над степью, белые облака снега заполняют воздух, земля дымится от поземки — днем и ночью движутся, преследуя врага, гвардейцы Руссиянова, одетые в меховые шапки со спущенными ушами, в большие яловые сапоги, в теплые, пухлые рукавицы. Их молодые лица раскраснелись от ветра, они улыбаются — светлоглазые, белозубые, вдруг выходящие из светлого облака».
Снимки Бернштейна и Темина из 10-й армии появились в газете с опозданием на три дня. За это мы им обоим «выдали». Они пробовали оправдать задержку многими причинами: самолет был неисправен, непогода. Но им сказали:
— А как же Симонов?..
Вину свою Бернштейн и Темин несколько искупили тем, что привезли хорошие снимки. На фотографиях внушительно выглядит та самая дорога на Запад, о которой писал Симонов. И еще была одна репортерская находка: на сани, в которые впряжена лошадь, погружен малолитражный автомобиль. Под снимком этим подпись: «Зимний тягач» последнего немецкого образца, брошенный при отступлении немцев из г. Епифань». [7; 324-328]
В течение ночи на 20 декабря наши части вели бои с противником на всех фронтах.
* * *
Части генерала Рокоссовского за один день боёв выбили немцев из ряда населённых пунктов и захватили 8 вражеских танков, 7 орудий, 162 автомашины и много боеприпасов. На другом участке фронта наши бойцы за эго же время захватили 15 немецких танков, 5 орудий, 100 автомашин, бронемашину, 28 миномётов и другие трофеи.
* * *
Наша часть, действующая на одном из участков Ленинградского фронта, в результате трёхдневных боёв с противником продвинулась вперёд и заняла железнодорожную станцию Н. За эти дни немцы потеряли убитыми до 2.000 солдат и офицеров. Только одно из наших подразделений за день боёв захватило 3 орудия, много пулемётов, автоматов, 14 автомашин, склад с боеприпасами, две цистерны с горючим, железнодорожный состав, большие запасы продовольствия и фуража.
* * *
Восемь красноармейцев-разведчиков во главе с командиром взвода Карамендиновым проникли в тыл противника и организовали засаду у дороги. Вскоре показались 4 автомашины с 80 немецкими солдатами.
Отважные советские воины, забросав противника гранатами, истребили свыше 20 фашистов. Уничтожив в завязавшейся перестрелке ещё несколько немцев, разведчики умело вышли из боя и без потерь вернулись в свою часть.
* * *
Немецко-фашистские негодяи продолжают свои кровавые злодеяния в захваченных ими советских сёлах. В деревне Вир, Ленинградской области, фашисты собрали всех мужчин и без предъявления каких-либо обвинений 15 из них расстреляли и 5 повесили. В этом же районе пьяные немецкие солдаты зажгли деревни Глебову Горку и Пелешок, предварительно загнав жителей в их дома. Всех пытавшихся спастись фашисты расстреливали из винтовок и автоматов. В деревне Поддубье немецкий карательный отряд под командованием майора Шульца повесил 5 колхозников. В деревне Ирвина Лука, Тосненского района, фашисты повесили граждан Нестерова, Ильинского, Маклакова, Пичугина и 14-летнего мальчика Маркова. В деревне Житовичи немцы повесили 8 человек (из них три девушки). Деревню Житовичи гитлеровцы сожгли дотла. В деревне Тарасино, Оредежского района, была повешена колхозница Натделова Мария Филипповна и расстреляна колхозница Кривцова Н. И. вместе с её семилетней дочерью Ниной. Обнаружив в кармане у колхозника Абрамова, пастуха деревни Горки, Тосненского района, гильзу от немецкого патрона, приспособленную под мундштук, немцы повесили колхозника Абрамова.
* * *
Самоотверженно работают на оборону страны трудящиеся Новосибирской области. Горняки Кузбасса, досрочно выполнив годовой план угледобычи, дают тысячи тонн угля сверх плана. Пятьсот шахтёров треста «Сталинуголь» выполняют 2—3 нормы в смену, рабочие треста «Молотовуголь» после работы в шахтах организуют воскресники по погрузке угля. Погрузочный цех шахты «Пионер», где работает много женщин, заменивших своих мужей, ушедших на фронт, выполняет план погрузки на 120—170 процентов. Колхозники области самоотверженно выполняют поставленную товарищем Сталиным задачу — давать фронту и стране всё больше и больше хлеба, мяса и сырья для промышленности. Колхозы Барзасского, Тегульдетского и Кемеровского районов досрочно выполнили свои обязательства по сдаче хлеба государству. Колхозы Барзасского района, кроме того, продали государству 42 тысячи пудов зерна. Колхоз имена Сталина, Ордынского района, сдал в фонд обороны СССР 1.200 пудов хлеба. Колхозники Пихтовского района поставили на откорм в своём личном хозяйстве для Красной Армии 404 овцы, 51 свинью, 16 телят. Трудящиеся Новосибирской области внесли в фонд обороны 31 миллион рублей деньгами и на 55 миллионов рублей облигаций государственных займов.
В течение 20 декабря наши войска вели бои с противником на всех фронтах. На ряде участков Западного, Калининского, Юго-Западного и Ленинградского франтов наши войска, ведя ожесточённые бои с противником, продолжали продвигаться вперёд, заняли ряд населённых пунктов и в числе их города Волоколамск, Плавен и станцию Войбокало (южнее Ладожского озера).
За 19 декабря уничтожено 6 немецких самолётов.
* * *
За 19 декабря наши лётчики, действующие на Западном фронте, уничтожили и повредили 4 немецких танка, 170 автомашин с войсками и грузами, уничтожили 7 полевых орудий с прислугой, 2 зенитные батареи, свыше 100 повозок с боеприпасами, подожгли 5 железнодорожных составов и взорвали склад с боеприпасами.
Часть тов. Терешкова, действующая на одном из участков Западного фронта, 19 декабря выбила немцев из 12 населённых пунктов и захватила 15 вражеских танков, 10 автомашин, 28 миномётов, 4 орудия и много другого вооружения.
* * *
Наше подразделение в четырёхдневных боях на одном из участков Южного фронта истребило 1.500 немецких солдат и офицеров и захватило 11 орудий, 53 пулемёта, 18 миномётов, 27 автоматов, 7 автомашин и 65 лошадей.
* * *
Подведены первые, предварительные итоги боевых действий партизанских отрядов, оперировавших на территории тех районов Тульской области, которые освобождены ныне от немецко-фашистских захватчиков. Но далеко не полным данным, партизаны только за последний месяц пустили под откос 3 немецких железнодорожных воинских эшелона, сожгли 15 фашистских танков, взорвали 102 автомашины с пехотой, боеприпасами и горючим, вывели из строя 5 артиллерийских орудий и 19 пулемётов, уничтожили 35 мотоциклов к 70 повозок. Бойцы тульских партизанских отрядов истребили до 1.200 вражеских солдат и офицеров и помогли частям Красной Армии разгромить ряд штабов вражеских войск. Особенно успешно действовали партизанские отряды Ивана Михайловича Кирюшина, Василия Тимофеевича Гречихина и Михаила Ивановича Мокринского.
* * *
Обовшивевшие солдаты гитлеровской грабьармии под ударами Красной Армии быстро растрачивают свой воинственный пыл. В письмах, найденных за последнее время у убитых немецких солдат, уже не встречается хвастливых заявлений о скорой победе. Теперь в них преобладают нытьё, жалобы на тяжёлую участь. Убитый немецкий солдат Вольф Вернер в неотправленном письме некоей Лизабет Луту писал незадолго до смерти: «Наши условия описать невозможно... ужасные вши сведут когда-нибудь с ума». Солдат Шульц Штельмахер пишет на родину: «Рождество мы должны провести здесь, мучаясь от вшей». Немецкий солдат Вальтер Рейнгольд получил письмо от родных из Вейде. В нём говорится: «То, что вас скоро заедят насекомые, совсем нехорошо. Ты хотел иметь гребень, по сейчас гребней нет, так как у нас снова многих призвали и те всё закупили». Пленный ефрейтор 295 немецкой дивизии Эрнст Лем рассказал: «Солдаты по 6 недель не меняют белья. У всех много вшей. У меня их масса, и я ночью не могу спать... Солдаты клянут свою судьбу и войну. Им надоела эта бесконечная история солдатских страданий».
* * *
Немецкое командование издало приказ, запрещающий въезд обмороженных и раненых солдат с Восточного фронта в Германию. Несколько тысяч обмороженных солдат уже направлены в различные города Греции. Фашистские главари опасаются, что известия об ухудшающемся положении немцев на Восточном фронте, а также сведения о разгроме советскими войсками многих дивизий немецкой армии могут вызвать в стране волнения.
* * *
Победы славных защитников Москвы вызвали огромный подъём и воодушевление у трудящихся советской страны. Массовым перевыполнением норм ознаменовали разгром гитлеровцев под Москвой рабочие и инженеры завода имени Октябрьской революции (Азербайджан). После митинга, посвященного новой победе советских войск, кузнец Хусметдин Хусметдинов за день выполнил четыре с половиной нормы. Кузнец Якубов сделал пятнадцать деталей вместо восьми по норме. Стахановец Карапетян стал работать на двух станках одновременно, на каждом из них выполняя норму на 250 процентов. Весь завод в целом 15 декабря выполнил суточное задание на 150 процентов. Воодушевлённые победами Красной Армии, работники Лениногорских обогатительных фабрик (Казахская ССР) увеличили выпуск металла. Страна получает сверх плана десятки тонн свинца, меди, цинка. Горняки Ачисая, досрочно выполнившие годовой план добычи руды, сейчас с новой силой развернули социалистическое соревнование. Ежедневная добыча на Восточном участке достигает 180 процентов нормы. Забойщики Карсакпаев и Мамбегов обслуживают по 2—3 забоя каждый.
За период с 17 по 20 декабря войсками Западного фронта захвачено у противника: самолётов — 7, танков — 360, орудий — 519, миномётов — 161, пулемётов — 267, автомашин — 3.059, бронемашин — 28, тракторов — 35. Из этого количества в боях на подступах к Волоколамску и в самом городе захвачено: танков — 73, орудий — 91, пулемётов — 31, автомашин — 877, бронемашин — 4, тракторов — 35. За период с 17 по 20 декабря на Западном фронте уничтожено 10.090 немецких солдат и офицеров.
СОВИНФОРМБЮРО.
[21; 427-429]