Лорентсен Г. "Четырнадцать дней"

В сорок четвертом - сорок пятом годах я был сторожем у подрядчика в Гаукосмуене. Военнопленные из лагеря Хаугшье в Нисседале пилили бревна. Я переправил им зимой много табаку, хлеба, картофеля, турнепса и других продуктов. Охранники стали куда сговорчивее после вторжения союзников во Францию.

В тот день, когда фронт достиг Рейна, я сделал русским «доклад» о международном положении. Нарисовал на снегу карту.

- Вестфалия, Вестфалия! - догадались слушатели.

К нам двинулся охранник, и я закончил «доклад»...

Девушка из Мандалена попросила одного парня передать посылочку моему другу Ивану-ювелиру. Парень с этим не справился. Его мать принесла посылку мне.

Не провокация ли? Раскрыв пакет, я увидел сигареты и письмо па немецком языке с наилучшими пожеланиями. Мои подозрения рассеялись. Я приблизился к Ивану, негромко окликнул его и сунул посылку в снег.

Время шло, Иван ничего не предпринимал. Я стал опасаться, что мои труды пропали даром. Но он, улучив момент, взял посылку. Пленным позволили погреться у костра. Иван сел рядом и, хлопнув меня по плечу, засмеялся: он был доволен, получив письмо и сигареты.
Охранник, также стоявший у костра, спросил меня:

- Как ты думаешь, когда кончится война?

- Через четырнадцать дней! - ответил я.

- Кому же капут?

Я замялся, но охранник требовал ответа и получил его:

- Германии!

- Никогда! - вскричал он. - Норвежцы четыре года уже твердят о четырнадцати днях...

Немец был прав, подчеркнув убежденность норвежцев. Мы не сомневались в скором поражении оккупантов. Нашу уверенность поддерживали русские военнопленные.

Готфред Лорентсен, г. Омли.

Источник: «Сильнее смерти. Воспоминания, письма, документы». Москва, Госполитиздат, 1963 год. С. 39-40.