20 сентября 1941 года - 91 день войны
Войска Южного фронта, действовавшие на Нижнем Днепре, после боев с наступавшими войсками противника отошли на перешеек между Днепровскими плавнями (южнее Запорожья) и озером Молочным, где задержали дальнейшее наступление противника. [3; 69]
Советские войска в упорных боях с противником, пытавшимся штурмом овладеть г. Одесса, нанесли ему тяжелые потери и на некоторое время остановили его дальнейшее наступление на главной полосе обороны в 8-15 км от города. [3; 69]
Немецкие войска оккупировали г. Красноград Харьковской области. [1; 72]
Хроника блокадного Ленинграда
Задолго до рассвета батальон 576-го полка 115-й стрелковой дивизии, которым командовал капитан В.П. Дубик, без артиллерийской подготовки на рыбачьих лодках, яликах и самодельных плотах-паромах переправился через Неву. Бесшумно взобравшись по крутому обрывистому берегу, бойцы внезапным ударом выбили гитлеровцев из первой траншеи и двинулись дальше.
Затем на отбитый у врага в районе Московской Дубровки клочок невского берега высадилось еще несколько подразделений той же дивизии и батальон 4-й бригады морской пехоты. Так образовался знаменитый Невский «пятачок», героями которого не раз потом восхищались даже видавшие виды ленинградцы.
Уже в первый день боя, стремясь сбросить наших бойцов в Неву, гитлеровцы атаковали крохотный плацдарм не только превосходящими силами пехоты, но и танками. С воздуха наступление поддерживала авиация. Однако враг не добился успеха. Наши бойцы удержали плацдарм.
Линия фронта настолько приблизилась к Кировскому заводу, что 20 сентября Военный совет фронта принял решение о перебазировании некоторых его цехов в северные районы города. Однако именно в этот день возросла угроза с севера — со стороны Карельского перешейка. Захватив 20 сентября Белоостров, враг начал продвигаться к Сестрорецку. Сражавшийся на этом участке сестрорецкий батальон, сформированный из рабочих инструментального завода, предпринял контратаку и помог нашим войскам отбить у врага станцию Белоостров.
После двухмесячной работы на строительстве оборонительных укреплений в Ленинград вернулись трудармейцы Кировского района. В последнее время им то и дело приходилось укрываться от огня вражеской артиллерии в окопах, вырытых для бойцов. Семь работниц фабрики «Равенство» и один рабочий Кировского завода погибли. Шестеро ранено. [5; 61]
Воспоминания Давида Иосифовича Ортенберга,
ответственного редактора газеты "Красная звезда"
Стали появляться в «Красной звезде» партизанские материалы. Вначале шли небольшие заметки. Но уже 16 июля газета напечатала развернутую корреспонденцию украинского писателя Ивана Ле о подвиге партизан из колхоза «Красный луч», истребивших фашистский отряд. Затем опубликовали статью секретаря ЦК партии Белоруссии П. Пономаренко «Разгорается пламя партизанской войны в Белоруссии». Печатались также красноречивые документы — приказы, дневники, письма, в которых гитлеровские офицеры и солдаты вынуждены были признать, что местное население встречает оккупантов не хлебом и солью, а штыками, гранатами и топорами.
6 августа мы получили Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями большой группы советских граждан, отличившихся в партизанской борьбе на территории Белоруссии. Первые награды партизанам! Первые Герои Советского Союза из партизанских командиров — Тихон Бумажков и Федор Павловский!
Вспоминаю, каким взволнованным прибежал тогда ко мне секретарь редакции Александр Карпов.
— Зевнули наши корреспонденты. О партизанах нет в нашем портфеле ничего.
— Звоните в Гомель Трояновскому и Гроссману,— распорядился я.— И давайте думать, что можем сделать сами.
У нас уже был опыт: научились немедленно откликаться на такого рода события.
Прежде всего — передовая. Ее подготовили через два часа. Стали искать в Москве белорусских поэтов. Нашли Петруся Бровку. Показали ему Указ.
— Тихона Бумажкова я знаю,— сказал поэт.— Это один из секретарей райкомов партии. С удовольствием напишу о нем.
Вечером Бровка принес свое стихотворение «Партизан Бумажков». Мы поставили его на первую полосу, сразу после Указа. Непритязательные строки, а запомнились:
Свой отряд среди лесов
Вел товарищ Бумажков...
Сто четыре храбреца —
Каждый верен до конца.
Им, отважным, не страшна
Партизанская война.
Командир их впереди,
Гнев пылает в их груди.
Обходя своих бойцов,
Тихо молвил Бумажков:
— Бейте гада прямо в лоб,
Загоняйте гада в гроб!
И от залпа дрогнул шлях,
Получил гостинцы враг.
— Ты за хлебом прешь,
подлец? Получай и жри свинец.
— Наш забрать ты хочешь сад?
Так отведай же гранат!
Крови жаждешь, волчий сын?
На бутылку, пей бензин!
Партизаны напролом
Били пулей и штыком.
И меж соснами в пыли
Двадцать танков полегли.
Враг нам смерть и ужас нес,
Но погиб кровавый пес.
И опять среди лесов
Водит хлопцев Бумажков.
А на следующий день мы уже развернулись пошире: Василий Гроссман и Павел Трояновский прислали из Гомеля подборку разных материалов. В ней беседа с секретарем ЦК партии Белоруссии Г.Б. Эйдиновым о подвигах партизан, отмеченных наградами, очерк о Бумажкове и Павловском...
Чутье подсказывало нам: вероятно, скоро последует еще один Указ — о награждении украинских партизан. Чтобы он не застал нас врасплох, заблаговременно дали задание корреспондентам по Юго-Западному фронту: срочно сделать полосу о партизанах Украины.
Они сработали оперативно. Все материалы передали по телеграфу. Здесь и статья члена Военного совета фронта дивизионного комиссара Е. Рыкова, и дневник партизанского разведчика Николая Хромова, большой очерк Бориса Лапина и Захара Хацревина «Лесная армия» и др.
По общему мнению, полоса — от первой до последней строки — была, как у нас говорили, читабельной, то есть интересной, впечатляющей. Особенно хотелось бы отметить писательский очерк «Лесная армия». Лапин и Хацревин рассказывают о своих встречах с партизанами:
«Это было при разных обстоятельствах: на опушке леса, где появлялся бородатый крестьянин с косой на плече, прошедший в расположение Красной Армии; на траве у полевой кухни, где партизаны кормились после нескольких дней блужданий по лесу на самой линии фронта; в деревенской хате перед обратным уходом «туда»; ночью при свете пылающего пожара, на окраине села, в трагический и полный величия момент, когда только что организованный отряд колхозников прощался с красноармейцами, переходившими на новые позиции...» То есть оставлявшими это село.
Один из отрядов писатели провожали в тыл врага. Десять дней спустя им удалось снова встретить двоих партизан этого отряда:
«В дубовом лесу, невдалеке от переднего края, они сидели на траве. Парень и девушка... Сегодня ночью они пришли из фашистского тыла. Через час им предстояло снова вернуться к своим... Они приобрели все навыки старых бойцов «потайной войны». Они научились ориентироваться в темноте, спали под дождем, укрывшись ветками, пили болотную воду, перекликались друг с другом птичьими голосами...».
И дальше — рассказ о первых боевых делах отряда. И прощание с партизанами — щемящая душу пророческая концовка:
«В глубоком волнении мы глядели ему вслед. Придет время — его имя и имена боевых его товарищей будут названы перед лицом всего народа — на вечную славу...».
Однако и эта полоса, и все прочие наши публикации о народной войне в тылу врага делались не так, как мы привыкли делать для газеты фронтовые материалы, по крайней мере большую часть из них. Те писались, как правило, под впечатлением лично увиденного корреспондентом, а здесь пока только с чужих слов.
Начал я подумывать: не забросить ли кого-нибудь к партизанам? Случай такой подвернулся. Работал у нас корреспондентом по Юго-Западному фронту лейтенант Евгений Свиридов. Разговаривая с ним однажды по телефону, я высказал недовольство тем, что он не пишет о партизанском движении.
— Пошлите меня к партизанам, напишу,— отвечает Свиридов.
— Хорошо, подумаем,— пообещал я.
В тот же день позвонил в Военный совет фронта, дивизионному комиссару Рыкову, попросил его организовать переброску Свиридова через линию фронта. Рыков обещал мне сделать это и обещание свое выполнил. Первая попытка не удалась: немцы обнаружили лодку, на которой корреспондент переправлялся через реку, и потопили ее. Свиридов вернулся обратно вплавь. Через несколько дней его посадили на самолет и сбросили с парашютом далеко от линии фронта в какой-то лес. Увы, ему не повезло и в этот раз. С партизанами он связаться не сумел и вернулся с пустыми руками...
Через некоторое время получили телеграмму от нашего корреспондента по Южному фронту: «Выехал в специальную командировку. Вернусь — доложу. Лильин». Тщетно пытались мы разгадать, что это за «специальная командировка»? Через неделю все разъяснилось само собой. Лильин прислал четыре очерка под рубрикой «Письма из партизанского отряда».
Раньше чем знакомить читателей с этими очерками, хочу рассказать немного об их авторе — Теодоре Яковлевиче Лильине. Он был, кажется, единственный среди сотрудников «Красной звезды», кому довелось начать свою журналистскую деятельность еще в годы гражданской войны в армейской газете «Красный боец» на врангелевском фронте. После разгрома Врангеля были долгие годы работы в местной печати, затем более десяти лет Лильин работал корреспондентом «Правды» на Украине. Незадолго до Отечественной войны перешел в «Красную звезду» и возглавил у нас отдел информации.
Немало сделано им для привлечения к сотрудничеству в нашей газете видных советских писателей, о чем свидетельствует хотя бы такая записка:
«Уважаемый тов. Лильин! Очень обрадовало меня Ваше любезное письмо. С удовольствием буду сотрудничать в такой замечательной газете, как «Красная звезда»... Привет тов. Ортенбергу.
С искренним уважением М. Бажан».
Когда началась Отечественная война, удержать Лильина в Москве не удалось — выпросился на фронт. Писал оттуда немало, но еще больше добытых материалов передавал в редакцию для писателей, хотя мог бы и сам написать. Но Лильину было чуждо тщеславие. Он заботился прежде всего о том, чтобы выступление газеты получило бы наибольшее общественное звучание.
Вот еще одна из характерных записок Лильину:
«Дорогой товарищ Лильин! Хочу Вас поблагодарить за присылку интересных материалов. Все то, что я не использую для «Красной звезды», даю в заграничную печать. Ваши материалы о Франции и Бельгийских легионах имели успех во Франции (даю через радио и газеты де Голля). Всегда с увлечением читаю Ваши корреспонденции.
С приветом Илья Эренбург».
Хорошо известна храбрость Теодора Яковлевича в боевой обстановке. Мне довелось видеть его при форсировании Днепра войсками 6-й армии южнее Днепропетровска. Выдержка у него была подлинно солдатская!
Дочь Лильина, писательница Лариса Исарова, рассказала мне о любопытной ее беседе с одним из бывших фотокорреспондентов «Красной звезды». Когда она назвала фамилию отца, собеседник ее отозвался о нем так:
— Жестокий, беспощадный человек! Всех нас гнал в огонь. Ему, видите ли, нужны были только подлинные боевые кадры.
— А сам он где находился в это время? — спросила Лариса Теодо-ровна.
— Ну, сам-то лез только на передовую. Да ведь не все же такие, как он, заговоренные.
— Вы с ним ссорились?
— Еще бы.
— Боялись, что он начальству пожалуется?
— Нет, этого он никогда не делал. Сам любил воспитывать...
Я не знал об этой истории — Лильин не подводил товарищей. Зато отлично знаю, что к самому себе он был гораздо требовательнее, чем к другим, отличался редкостной скромностью и искренностью. Позволю себе обнародовать выдержку из одного его письма жене (их обоих давно уже нет в живых):
«На протяжении двух месяцев на меня сразу свалились две правительственные награды, которые, особенно последняя, буквально подавили меня своей неожиданностью и высоким значением. 22/IV мне был вручен орден Красного Знамени. Я просто был ошеломлен такой высокой оценкой моих заслуг. До этого, в мае, я тебе писал, не знаю, дошло ли до тебя, я получил из Москвы телеграмму, что награжден медалью «Партизану Отечественной войны». Я чувствую себя в долгу за эти награды и просто не знаю, чем их еще оправдать.
Меня особенно растрогало награждение орденом Красного Знамени, первым, учрежденным в нашей стране орденом, к которому я привык всегда относиться с огромным уважением и меньше всего думал, что когда-нибудь получу его и я. И вот в такие минуты душевной растерянности, пусть хотя и радостной, мне не хватает тебя, или, по крайней мере, твоих писем, моя любимая...».
После того немногого, что я рассказал здесь о Лильине, ни у кого, по-моему, не возникнет вопрос: почему именно он первым из сотрудников «Красной звезды» (да, пожалуй, даже первым из всех корреспондентов центральной печати) пробился к партизанам, чтобы написать о них не по чужим рассказам, а по собственным впечатлениям.
И вот опубликован первый из четырех его очерков — «В плавнях». Прежде всего автор знакомит читателей с экстремальными природными условиями, в которых действуют партизаны:
«На многие десятки тысяч гектаров раскинулись днепровские плавни. Лоза, ива, верба, высокие зеленые травы образовали здесь речную тайгу. Плавни лежат на воде. Глубина на два штыка, говорят партизаны о почве, а там снова днепровская вода. Чужому человеку в зарослях плавней — гибель. В двух шагах от вас могут скрываться люди, а вы и не заметите этого. Плавни изрезаны реками, речонками и бакаями. Бакаи — местное название небольших оврагов, всегда заполненных водой. Здесь часто глубина в человеческий рост».
Дальше рассказывается, как формировался партизанский отряд, который возглавил Федор Тихонович Рыжиков — в прошлом грузчик, перед войной — директор одного из местных предприятий, коммунист с 1919 года, партизанивший всю гражданскую войну.
Непрост был путь корреспондента в партизанский лагерь.
Но об этом Лильин не желает распространяться. Ограничивается скороговоркой:
«Партизанский катер захватил нас на левом берегу Днепра... У одного из рукавов катер останавливается. Дальше мелко, и он не рискует туда двигаться. Пересаживаемся на плоскодонки и медленно плывем по тихим заводям. Много зеленой ряски, плавают широкие, похожие на лопухи листья водяных лилий, тихо колышутся ветви склонившихся над водой серебристых ив... Нас осторожно окликают часовые. Пароль — и мы в партизанских владениях».
Основу первого очерка составляют зорко подмеченные автором специфические подробности партизанского быта, который только-только начинал складываться. В трех последующих речь идет уже о боевых делах партизан. Пересказывать и даже цитировать их не буду: теперь, когда вышло столько превосходных книг о партизанской борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, очерки Лильина могут показаться не такими уж яркими. А тогда все это было внове, своеобразное окно в неизведанное.
Эти очерки перепечатали «Правда», многие областные газеты. Их передали по радио, они вышли без ведома автора отдельной книжкой в издании «Огонька».
Да, честно заработал Лильин свою партизанскую медаль.
К слову сказать, когда мы представляли его к награждению, никаких реляций я не писал. Просто приложил к нашей просьбе четыре напечатанных нами очерка корреспондента. Этого было достаточно. [7; 161-165]
От Советского Информбюро
Утреннее сообщение 20 сентября
В течение ночи на 20 сентября наши войска вели бои с противником на всём фронте и особенно ожесточённые под Киевом.
* * *
На одном из участков фронта подразделение старшего лейтенанта Ладутько разби ло ударную группу 7-го белофинского полка. Белофинны потеряли более ста убитых и раненых. Захвачены 2 миномёта, 6 пулемётов, 5 противотанковых орудий, 9 автоматов и много тысяч патронов. Действующий на Северо-Западном направлении фронта отряд тов. Ксенофонтова захватил 16 немецких орудий, 20 автомашин, 6 мотоциклов и 10 пулемётов.
* * *
Зенитная батарея Краснознамённого Балтийского флота отбила налёт десяти вражеских бомбардировщиков. Сбиты четыре самолёта противника. Лётчики-истребители Черноморского флота старший лейтенант Юдин и лейтенанты Круглов и Силин сбили три немецких бомбардировщика «Юнкерс- 88». В воздушных боях на подступах к Одессе лётчики эскадрильи капитана Демченко сбили 15 вражеских самолётов.
* * *
В районах Ленинградской области, захваченных немецкими оккупантами, партизанские отряды наносят удар за ударом по тыловым частям, гарнизонам и движущимся к фронту колоннам противника. Партизанский отряд тов. Т., действующий в Гдовском районе, уничтожил с 13 августа по 10 сентября 2 легковые машины с шестью немецкими офицерами, 35 немецких велосипедистов и 6 мотоциклистов. Партизаны ликвидировали несколько немецких патрулей, уничтожив при этом 58 фашистских солдат. Партизанский отряд тов. Т. сжёг две железнодорожные дрезины и уничтожил 11 немецких солдат, находившихся на них. В Гдовском озере, в районе Маковщины, партизаны потопили две вражеские моторные лодки с 8 солдатами. В районе Добручи партизаны во многих местах уничтожили телефонную связь между частями противника. В районе Сланцев отряд партизан в двух местах минировал шоссе, в результате чего было подорвано несколько немецких бронемашин.
В первых числах сентября партизанский отряд тов. К. взорвал 10 мостов на шоссейной дороге. На этом участке было на 5 дней прервано движение обозов и колонн противника. Бойцы отряда сожгли 10 бараков, в которых размещалась охрана мостов, и истребили фашистские караулы.
Отряд, возглавляемый топ. П., действующий в Волосовском районе, в конце августа и в начале сентября провёл несколько смелых ночных операций. В районе Бегуницы партизаны перебили разведывательный отряд, состоявший из 40 немецких солдат. В том же районе партизаны убили трёх мотоциклистов и разрушили автомашины с походной кухней. В районе Муратово убиты 4 фашистских разведчика.
* * *
Освобождённые от фашистских захватчиков деревни Ельцинского района, Смоленской области, были разрушены фашистами.
Колхозница П. Авдеева рассказывает: «Нашу деревню Коноплянка фашисты сожгли. Колхозники пытались спасти часть имущества от огня, но фашистские грабители всё у нас отобрали и растащили. У меня они даже рубашку забрали. После долгих издевательств немцы нас погнали на передовые позиции. Сами они прятались в окопах, а нас выставляли вперёд под огонь. Так они делали не только в Ельне, но и в Юрьеве, Ивановичах и в других деревнях». Колхозница М. Баранова сообщает: «Когда фашистские душегубы ворвались в нашу деревню, они всех жителей выселили на улицу. Старики, женщины с грудными детьми остались под открытым небом. Фашистские бандиты взломали наши сундуки и растащили всё имущество. Незадолго до своего отступления немцы собрали всё население, выстроили нас и приказали следовать за ними. Тех, кто отказывался итти, солдаты избивали прикладами. Только случайно, благодаря возникшей панике, нам удалось спастись».
* * *
В Боснии и Герцеговине продолжается борьба между югославскими повстанцами и итальянскими войсками. Отряды партизан нарушают коммуникации врага и нападают на итальянские и германские гарнизоны в деревнях и городах. В округе Сребреница регулярные части фашистских наёмников-усташей 8 дней вели бои с большим отрядом партизан. В этих боях усташи потеряли 200 солдат убитыми и ранеными. По официальному итальянскому сообщению, в августе итальянские войска потеряли в Черногории и Герцеговине 1.300 солдат убитыми и ранеными. В действительности же итальянские потери намного превышают эту цифру.
* * *
Сибирские колхозы убирают высокий урожай. Колхозники Омской области намолачивают по 18—20 центнеров зерна с гектара. Хороший урожай собирают колхозники в Новосибирской области, Красноярском и Алтайском краях. Колхоз «Авангард» первым в Ермаковском районе закончил уборку зерновых культур на площади более 100 гектаров. Мастер комбайновой уборки тов. Горбачёв ежедневно убирал по 25—30 гектаров. Широко используются для уборки простейшие машины. На полях сельскохозяйственной артели имени Калинина, Колосовского района. Омской области, 12 простых уборочных машин ежедневно скашивают до 100 гектаров хлеба. Более чем в два раза перевыполняет нормы на жатке-самосброске тов. Буньков, член колхоза имени Сталина Тюкалинского района, Омской области. Стахановки т.т. Горбатова и Шпилько из колхоза имени Будённого, Ведовского района, Новосибирской области, ежедневно вяжут по 1.240 снопов при норме в 500. В колхозе «Красный победитель», Тяжинского района, Новосибирской области, круглые сутки работает молотилка. Машинист тов. Федосенко за одни сутки намолачивает 1.260 пудов зерна. Колхоз поставляет государству отборное зерно.
Вечернее сообщение 20 сентября
В течение 20 сентября наши войска вели упорные бои с противником на всём фронте и особенно ожесточённые под Киевом.
Наша авиация наносила удары по мотомехчастям, пехоте и артиллерии противника, бомбардировала его авиацию на аэродромах и уничтожала переправы.
В течение 18 сентября сбито в воздушных боях 16 немецких самолётов. Наши потери —14 самолётов.
В Баренцевом море нашим кораблём потоплен крупный немецкий транспорт.
* * *
Гитлеровские обманщики скрывают свои потери
Гитлеровцы опубликовали данные о потерях немецкой авиации на Восточном фронте с 22 июня по 31 августа 1941 года. Фашистские лгуны заявляют, будто они за указанный период военных действий потеряли 725 самолётов и 6.900 лётчиков убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
В отношении этих данных следует заметить, что они сфальсифицированы грубо и шиты белыми нитками. В этих фальшивых данных содержится противоречие, разоблачающее жульничество авторов этих цифр, а именно: если даже считать, что немцы потеряли только 6.900 лётчиков, то самый простой подсчёт показывает, что они при всём желании не могли потерять лишь 725 самолётов. Принимая во внимание, что каждый современный самолёт-бомбардировщик имеет 4—5 лётчиков и учитывая также известное количество истребительной авиации, самолёты которой имеют по одному лётчику, следует считать, что на каждый уничтоженный самолёт приходится три лётчика. Таким образом, немцы, потеряв 6.900 лётчиков, по их собственным же подсчётам потеряли 2.300 самолётов. Но для всех очевидно, что и эта цифра нелепа и смехотворна.
Поскольку гитлеровцы скрывают от немецкого населения подлинные потери своей авиации. Советское Информбюро сообщает действительные потери немецкой авиации: за три месяца войны уничтожено в воздушных боях, зенитной артиллерией и на аэродромах более 8.500 немецких самолётов, не считая потерь немцев при взлетах и посадках.
* * *
Налёт немецких самолётов на Ленинград
В течение 19 сентября немецко-фашистская авиация совершила несколько налётов на Ленинград. Значительная часть вражеских самолётов была рассеяна и отогнана на подступах к городу. Отдельным группам самолётов противника удалось прорваться в город и сбросить фугасные и зажигательные бомбы. Главным объектом своего нападения фашистская авиация избрала жилые дома, общественные здания, культурные и больнично-санитарные учреждения. Имеются убитые и раненые. По предварительным данным, нашей авиацией и зенитной артиллерией сбито 17 самолётов противника.
* * *
Во время танковой атаки подразделение капитана Шелудько разгромило 18 немецких танков и уничтожило большое количество вражеских орудий разных калибров. Часть подполковника Ермакова атаковала и уничтожила 2 роты белофиннов. На этом же участке артиллерийским огнём рассеяна вражеская колонна, уничтожена большая группа немецких солдат, несколько машин с боеприпасами и 7 противотанковых пулемётов.
На Западном направлении фронта одна из наших частей уничтожила 4 танка, 16 автомашин, 2 бронемашины, 7 мотоциклов, 3 пулемёта. Захвачено три исправных орудия и минометы. В бою немцы потеряли убитыми 200 солдат и офицеров. На другом участке фронта наши части захватили 2 орудия, 7 миномётов и 37 станковых пулемётов.
* * *
С невероятной жестокостью обращаются фашисты с захваченными в плен ранеными бойцами Красной Армии. В деревне Ростовское немцы захватили в плен пять тяжело раненных красноармейцев. Мужественные советские патриоты, несмотря на зверские пытки, не дали фашистам никаких показаний. Тогда гитлеровцы повесили красноармейцев. Одного из них повесили за ногу. В Минском лагере военнопленных каждый день от голода и издевательств умирает несколько десятков заключённых. В г. Корма заключённые в лагерь военнопленных раненые красноармейцы содержатся в поле, под открытым небом. Немцы изредка бросают за колючую проволоку трупы дохлых лошадей. Никакой пищи пленные не получают. Местные жители попытались передать заключённым хлеб и яблоки. Тогда фашисты открыли по ним огонь из пулемётов. Три женщины были убиты. В село Васильевка фашисты доставили пять раненых пленных красноармейцев. Собрав крестьян, фашистский офицер произнёс речь, в которой заявил, что он отпускает пленных красноармейцев на свободу. Через несколько дней партизаны нашли в 9 километрах от Васильевки зверски изуродованные трупы красноармейцев — жертв этой гнусной фашистской инсценировки.
* * *
Успешно работают металлурги Урала и Востока, выполняя заказы фронта и тыла. Магнитогорские металлурги значительно увеличили темпы выплавки чугуна и стали, успешно осваивают новые марки металла. Из месяца в месяц перевыполняют план доменщики третьей печи под руководством мастеров т.т. Шатилина, Черкасова и Герасимова. Молодёжная смена ежедневно даёт сверх плана десятки тонн металла, вырабатывая 130 процентов нормы. На два часа раньше срока заканчивает плавки тов. Болотский. Сталевар первой печи т. Щербо даёт плавку на 2—3 часа быстрее установленного срока. Сталевары т.т. Коршенко, Колодяжный и Ладик дали на 30 плавок больше нормы, ни разу не остановив печь на ремонт.
В передовых рядах советских металлургов идёт коллектив доменного цеха Кузнецкого металлургического завода. За два месяца войны он выпустил сверх плана много тысяч тонн металла, сэкономил десятки тысяч тонн железной руды и другого сырья. Сталевары четвёртой печи Златоустовского металлургического завода т.т. Ногаев, Симонов и Сергеев выпускают 80 процентов всех плавок скоростными методами. [21; 248-251]
