Брезжит свет. За стол усажен парень.
Хлеба нет. Зима. Сорок второй.
Кипяток в казанчике заварен
Вишенья пахучею корой.
Ничего не знающего к чаю,
Кроме сахарина одного,
Я во тьме почти не различаю
Тоненького мальчика того.
Язычок коптилочный мигает.
Мать, огонь оставив сыну, спит.
Чай допив, он Пушкина читает,
Не единым чаем жив и сыт.
Наше войско держится у Дона.
Книжек нет. Спалили. Лишь одна
Держится. О подвигах Гвидона
Я читаю сказку у окна.
На окне мешок распялен глухо.
Приоткрыть — и думать не моги.
С улицы — скрипучие — до слуха
Патрулей доносятся шаги.
Лирику читаю у оконца,
Прислоняясь к слабому лучу.
С Пушкиным:
            «Да здравствует!..» —
                                     о солнце
И о тьме:
            «Да скроется!..» —
                                  шепчу.
Стужею,
Удержанной за дверью,
Мой не нарушается уют.
С Пушкиным светло и свято верю
В то, во что поверить не дают.
Темень оккупации. Но света
Не отнимут. Ночь не столь темна,
Если в ней, хотя б из гильзы, где-то
Чистая лампада возжжена.

Источник: Венок славы. Антология художественных произведений о Великой Отечественной войне. В двенадцати томах. Том восьмой «Война в тылу врага». Составитель А.С. Карлин. Москва, издательство «Современник», 1985 год. С. 137.

Оставьте сообщение

Имя (required)

Адрес email (required)

Сайт

Комментарии

Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA. пять  −   =