В тот вечер ветер
будет петь в трубе.
На ржавых петлях
заскрипят ворота.
Я пробегу двором,
я постучу к тебе.
Ты испугаешься
и тихо спросишь:
«Кто там?»

«Открой мне, мама! Это твой
                             гайдук!—
отвечу я и ласково и гордо.—
Открой скорей!»
И в сени я войду,
как прежде приходил домой
из города.

Но как бы по-домашнему
глаза ни засинели,
в них отразится молния
разящего штыка.
Еще не выветрился дым
из фронтовой шинели,
и пылью пороха
запылена щека.

И как, родная, мне не измениться —
лицо мое исхлестано
песком степных дорог.
Между бровями — видишь?—
борозда змеится,
как будто Прут
на лбу моем пролег.

Но сердцем воина,
простым и верным сердцем,
любовью к Родине налитым по края,
как чаша,
полная густым вином бендерским,
сыновним сердцем —
все такой же я.

Штыками, саблями
мы к дому путь проложим.
Еще усталые,
бойцы сойдутся у ворот,
венками оплетут
винтовочные ложа
и вступят в праздничный
победный хоровод.

Тебе покажется тогда,
как будто в буйной пляске
сошлись на молодецкую гульбу
красавцы из молдавской сказки,
богатыри
со звездами на лбу.

1942

Источник: Неизвестный солдат. Стихи. Составитель В. Измайлов. Кишинев, издательство «Литература артистикэ», 1985 год. С. 39-40.

Оставьте сообщение

Имя (required)

Адрес email (required)

Сайт

Комментарии

Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA. 8  −  6  =