Глава 11. Ветви большого дерева
Староста хутора Деревечка прислал в гестапо гонца с просьбой «разыскать и выловить бунтовщиков, которые подожгли две скирды хлеба».
В то же время Анатолий Попов, девятнадцатилетний веснущатый парнишка, послал шифрованное письмо в Краснодон Олегу Кошевому: «Задание выполнил. Скирды поджег. В Германию отправят только пепел».
Анатолий Попов жил в поселке Первомайка. Еще в начале осени встретив его, Олег спросил:
- Что же вас не слышно? Затворниками стали?
- Тебе-то хорошо с хлопцами! А у меня в поселке одни девчата. Куда они годятся? - с досадой ответил Анатолий.
- Женоненавистником стал? - съязвил Олег. - А ты приглядись к девчатам. Есть такие - парням не уступят.
Вскоре Попов в этом убедился. По заданию штаба "Молодой гвардии" он создал в поселке группу подпольщиков. В нее вошли: Лиля и Тося Иванихины, Саша Бондарева, Николай Жуков, Женя Шепелев и другие. Начало положили первомайские подпольщики неплохое. Женя Шепелев - командир пятерки - написал злую листовку, имевшую среди населения шумный успех:
«Господа полицейские и старосты!
Вы продались немцам за кусок колбасы, за глоток водки и пачку махорки. Вы изменили родине. Вы стали врагами народа. Но, пока не поздно, переходите на сторону Красной Армии и с оружием в руках искупите свой грех, помогая нашим партизанам. Иначе не миновать вам пули партизана!»
Девушки переписывали листовки и вечерами расклеивали их на стенах. Лиля Иванихина, прикинувшись покорной, сумела поступить учительницей немецкого языка в школу на хуторе Суходол. К ней часто заходили подруги и возвращались от нее с сумками, полными пулеметных лент и винтовочных патронов. Лиля выкрадывала их у румынских солдат. Нина Герасимова, Толя Николаев и Виктор Петров раздобыли бутыль с соляной кислотой. Во многих домах поселка были расквартированы немецкие и румынские солдаты. Девушки исподтишка смазывали кислотой их шинели, сапоги и мундиры. Солдаты только глаза таращили: по какой это причине так быстро разваливаются у них сапоги и рвутся в клочья шинели?
Однажды Герасимова принесла Попову пятьдесят пачек патронов.
- У солдат стащила, когда спали...
Так возник у первомайцев свой арсенал. Не проходило дня, чтобы кто-нибудь из них не приносил оружие или патроны.
"Молодая гвардия" в глухом поселке Первомайка упорно и смело совершала свое великое дело. Вечерами гасли огни. На пустынных, осиротевших улицах стучали сапоги немецких патрулей. А в подвалах и на чердаках в это время шахтерская молодежь обсуждала планы своих боевых операций.
Стало известно, что в хуторе Волчанском немцы устроили большой лагерь для военнопленных. Сотни русских людей умирали там от голода, ран и побоев.
- Мы должны их спасти во что бы то ни стало! - сказал Попов.
Он отправил в Волчанск Петрова, Рогозина и Жукова. Надежные ребята: Петров - его школьный товарищ, а Жуков - моряк-севастополец; в боях ему повредили руку, он приехал в Краснодон к родным, и здесь его застигли немцы. Свою морскую форму Жуков хранил, как святыню. Иногда вытаскивал из-за пазухи бескозырку с ленточкой, говорил, поглаживая ее ладонью:
- Ты мне еще послужишь, «чепчик»!
Часами он мог рассказывать о море, о кораблях, о схватках в траншеях, об удали моряков, о том, как они умирали на поле боя. Ребята слушали, затаив дыхание.
Провожая ребят на хутор Волчанский, Попов повторял:
- Карту не забудьте начертить, занесите на нее каждый плетень, каждую тропинку...
Ребята возвратились изнуренные, но радостные.
Нападение на лагерь они совершили удачно. Дело было поздней ночью. Моросил дождь. Парни бесшумно подкрались к охране. Тихо сняли двух часовых. Орудуя ломом, разобрали часть стены. Через пролом стали выползать пленные.
Петров начал считать их, но сбился на семидесятом...
Едва улеглись толки вокруг волчанской операции, как ребята совершили другой дерзкий налет.
Толя Попов и Витя Петров, захватив гранаты и наганы, ушли в степь, а на другой день все узнали, что на дороге Гундоровка - Герасимовка взорвана легковая немецкая машина: под обломками ее лежали трупы полковника и двух гитлеровских офицеров.
Несколько дней спустя Кошевой горячо пожимал руку Попову.
- Я отправил письмо товарищу Антону, написал ему, как здорово работают наши соседи!
Олег ликовал. Теперь ему приходилось посылать связных не только в Первомайку, но и в Изварино, в поселок Краснодон, в Семейкино. Говоря о «Молодой гвардии», он сравнивал ее с большим деревом, у которого появились ветви.
Одна из этих ветвей буйно шумела над горняцкими домиками маленького поселка Краснодон. Вожаком здесь был рослый украинец Николай Сумской, потомок воина из Запорожской Сечи. Это был пытливый и начитанный парень: знал историю Украины, любил говорить о войске Богдана Хмельницкого, об удали Богуна и Кривоноса, батьки Боженко и Щорса.
Дух вольнолюбивых предков проснулся в сердце Сумского в эти черные дни. Боевой пыл его разделяли друзья.
Однажды Сумской вызвал к себе Женю Кипкову (А.Д. - Так в тексте) и Нину Старцеву.
- Дорогу в город знаете?
- Еще бы!
- Слышали, как телеграфные провода гудят на ветру?
- Конечно.
- Так вот, надо, чтобы они не гудели...
Это был приказ. В ту же ночь во многих местах телеграфные провода оказались перерезанными. К полудню монтеры восстановили сеть, а ночью провода снова были порваны.
Гриша Щербаков, ежедневно проходя мимо станции, видел, как солдаты грузили в вагоны ящики и мешки. Как-то раз он задержался у станционного склада - длинного серого сарая, обнесенного проволокой. У ворот дежурил сторож. Гриша угостил его табачком, спросил:
- Что грузят?
- Хлебушко. Страсть сколько его!
- В сарае?
- Угу! В Мунхин, что ли, везут, - проговорил старик.
Гриша сообщил об этом Сумскому. Были поставлены на ноги все молодогвардейцы поселка. Каждому из них было предложено собрать по бутылке зараженного клещом зерна и высыпать его в запасы склада.
Сказано - сделано. Ребята взобрались на крышу сарая и в отдушину высыпали свои «жемчужные зерна».
Высокую оценку штаба получил Сумской и за другое дело.
В медицинской комиссии по отправке рабочих в Германию по приказу немцев работала врачом Нина Алексеенко. Сумской уговорил ее выдавать ложные свидетельства.
- Вы этим поможете России, - сказал Сумской.
И Нина Петровна выдала на руки шестидесяти здоровым парням и девушкам свидетельства с пометкой: «К труду не годен».
