Глава 4. Трагедия в городском парке
Жизнь в городе замерла. Люди редко появлялись на улицах. Лишь по утрам можно было видеть группы женщин на базаре. Шахтеры в часы досуга не выходили за калитки своих домов. Нигде не было слышно ни песен, ни смеха: немец отнял у всех покой и радость.
Но в этот августовский день словно ураган налетел на затихший город. По
улицам Краснодона двигалась огромная процессия. Под усиленным конвоем к городскому парку гнали тридцать шахтеров. Шли они медленно, полураздетые, босые. Руки у всех были перетянуты проволокой.
Впереди шагал пожилой коренастый шахтер Петр Валько - без шапки, в разорванной белой рубашке, запятнанной кровью. Лицо у Валько было заросшее, в кровоподтеках. Не узнать человека - так изменился он и постарел за несколько дней.
С грустью смотрел Валько на родной город, близкий и дорогой его сердцу, оглядывал каждый клочок родной земли: и холмы, раскинувшиеся вокруг Краснодона, и пирамидальные терриконы шахт с острыми верхушками, и шахтерские домики, утонувшие в зелени.
В Донбассе Валько прожил много лет. Работал забойщиком. В Краснодоне его знали как отличного мастера. Отбойный молоток в его руках творил чудеса. Редко кто на шахтах выдавал на-гора больше угля, чем он. Шахтерская молодежь училась у него горному ремеслу, и не один десяток краснодонских парней прошел его школу.
Валько шел измученный, но не гнул спину, гордо нес свою голову. Рядом с ним шли его товарищи по шахте. Их схватили, чтобы отправить в Германию, но они сбежали и долго скрывались в карьерах. И вот теперь немцы, поймав непослушных, вели их на расправу.
За пленниками тянулись женщины, ребятишки. Стон стоял над Краснодоном: плакали дети, кричали матери и жены. Конвоиры, оттесняя толпу, били прикладами обессилевших шахтеров.
В городском парке была вырыта глубокая яма. К ней и подвели горняков.
У ворот парка билась на земле, причитая, какая-то молодая женщина. За оградой шумела толпа.
Шахтеров выстроили около ямы в ряд. Они стояли тесно, плечом к плечу, спокойно слушая приказ немецкого коменданта:
- Как саботажники и нарушители порядка, как партизаны, враги великой Германской империи, приговариваются к смертной казни...
Не дослушав приказа до конца, шахтеры запели.
И чем дольше они пели, тем крепче и сильней становились их голоса, звучавшие как призыв к смертной борьбе с врагами. Раздались выстрелы. Один за другим шахтеры падали в яму.
- Отомстите за нас! - кричал раненый рослый горняк.
- Бейте немцев...
- Бейте предателей...
Петр Валько повернулся к стоявшим за оградой:
- Чуете вы нас, сыны?..
Он хотел еще что-то сказать, но не успел: его столкнули в яму. Оттуда неслись голоса:
- Да здравствует родина!
- Люди, отомстите!
- Чуете нас, сыны?
Из толпы кто-то откликнулся:
- Чуем, дядя Петро, чуем!
