Беседа шестая. По трудам их узнаете их
Первой «пересмотрела отношение» к «Молодой гвардии» популярная в те, еще советские, годы «Литературная газета». Ее специальный корреспондент по Украинской ССР С.Киселев взялся реабилитировать О.Лядскую, обвиненную в предательстве подпольщиков. К нему тут же подключилась Н.Ажгихина со статьей в журнале «Огонек».
28 августа 1990 года Ю.М.Козовский, доцент кафедры марксистско-ленинской философии Луганского пединститута, организовал в своей квартире встречу с участием персонажей романа А.Фадеева — З.Выриковой и О.Лядской. Видеозапись встречи — по сути дела инсценировку статей С.Киселева и Н.Ажгихиной — показало Российское телевидение в 49-ю годовщину «Молодой гвардии».
Так завязалось низвержение юных героев.
А.Никитенко: ...В советской печати появилось много новых публикаций о так называемых проблемных моментах в истории «Молодой гвардии»...
Некоторые из уже опубликованных корреспонденций не только не проливают свет на «белые пятна» в истории краснодонского подполья, но, наоборот, грубо, бесцеремонно, бестактно, с явной целью подогреть нездоровый интерес обывателя, искажают истину [49].
В.М.: Это в свою очередь вызвало волну вандализма. Так, в Луганске, в сквере имени 30-летия ВЛКСМ, были сброшены с постаментов бюсты Сергея Тюленина, Ульяны Громовой, Олега Кошевого и других героев-молодогвардейцев.
Чтобы отделить зерна от плевел Луганский обком комсомола создал региональную комиссию по изучению обостренных «перестроечным плюрализмом» вопросов: о комиссаре «Молодой гвардии», предателях, партийном руководстве, численном и персональном составе организации и др.
Члены комиссии договорились прекратить всякие публикации, чтобы не оказывать давление друг на друга и на «общественное мнение в лице советских читателей». Но вскоре «советский читатель» исчез, и появилась «независимая» пресса. «Независимыми» стали и члены комиссии, некоторые немедля приступили к «пересмотру целого дела «Молодой гвардии».
Под клич «Даешь правду!» на нее набросились воспитатели молодежи: газета «Молодь України» (главный редактор В.Боденчук) и работники Луганского пединститута В.Семистяга — старший преподаватель кафедры истории Украины, и Ю.Козовский — кандидат философских наук, который вместо членства в компартии и в парткоме института теперь стал сопредседателем Луганского областного националистического Руха. В канун 50-летия «Молодой гвардии» они опубликовали под общим заглавием «Что же было в Краснодоне?» исторические очерки: «Миф первый. О чутком партийном руководстве», «Миф второй. О юном несломленном герое», «Миф третий. О коварной измене».
Заголовки выразительно заинтересовывают читателя, прямо настраивают на неприязненное отношение к известным событиям, раскрывают политические взгляды авторов и позицию редакции газеты. Предваряя очерки, она категорически заявила: «Вы прочитаете правду. Материалы ... уникальные».
В.Семистяга, Ю.Козовский: Все, что мы хотим сообщить в этих очерках читателям — результат более чем двухлетней работы в составе большой группы, главная цель которой — донести людям правду о юношах и девушках Краснодона... В наших очерках будут сюжеты, которые полностью подтверждаются документально. Будут и те, которые логично вытекают из фактов. Иногда мы будем вынуждены высказывать предположения...
Во всяком случае, сегодня можно уверенно сказать, что предыдущая история «Молодой гвардии» — это серия «советских мифов» [50].
А.Никитенко: Несмотря на то, что работа комиссии еще не завершена, мы уже сегодня с полной уверенностью можем подтвердить главное: «Молодая гвардия» — это не миф коммунистической идеологии, и создана она не воображением писателя Фадеева, а самой жизнью [37].
В.М.: Значит, исследователи использовали хитрый прием: предвидя именно такой вывод комиссии, они поспешили навязать молодому читателю свои сюжеты.
Приступая к «разоблачению» истории краснодонского подполья, трактуемой по художественным произведениям (серьезные исследователи никогда не брали за основу художественные произведения о «Молодой гвардии»), авторы «самостоятельного расследования» объявили о своем праве выдавать собственные суждения за истину. И еще не приведя ни одного довода, они принялись злословить, употребляя слова с ярко отрицательной эмоциональной окраской: «страшные фальшивые мифы», «фантастические выдумки советских мифотворцев», «среди «сказочников» — малограмотная домохозяйка и советский писатель».
Но серьезный читатель сразу усомнится в достоверности предложенных очерков хотя бы потому, что их авторы «встречались или беседовали по телефону» всего лишь с тремя живыми членами подполья, с восемью человеками, «которые имели непосредственное отношение к деятельности Краснодонского подполья», с тремя родственниками молодогвардейцев. Но сведения и этих людей не фигурируют в исторических очерках.
Так что произведения Семистяги и Козовского не отвечают главному требованию жанра — глубокому исследованию жизни.
В противоположность им в художественном романе А.Фадеева высокую достоверность обстановки, эпизодов деятельности и характеров героев, взаимоотношений персонажей подтверждает тот факт, что в нем использованы сведения, полученные из первых рук почти ста очевидцев и участников событий, причем через несколько месяцев после случившегося, а не через полвека, как у псевдоисториков.
Кроме того, Фадеев в течение месяца получал и впитывал первичную энергию свидетелей, энергию от не наигранных эмоций, которую потом переложил на страницы романа.
А.Кобельнюк: Региональная комиссия... ставила перед собой цель ответить на два наиважнейших вопроса: почему так много противоречий в оценке деятельности краснодонского подполья, и существовало ли оно вообще, или, может, его выдумала полиция, чтобы выслужиться перед оккупантами? [51].
В.М.: Как же можно так перевирать цели комиссии и ставить с ног на голову причины стараний полиции?
П.Шевченко: Значительно расширился в результате исследований и список тех, кто действительно работал в краснодонском подполье: по количеству членов «Молодая гвардия» оказалась вдвое больше ее канонизированного состава [52].
В.М.: Врет, как водой бредет. На самом деле комиссия признала «целесообразным упоминать в экспозиции музея, в средствах массовой информации участие в борьбе «Молодой гвардии» или оказании ей посильной помощи таких людей, как В.В. Михайленко, И.А. Савенков, И.П. Алексеенко, Р.И. Лавренова, П.И. Суковатый, Н.А. Тюленина, В.П. Шевченко, А.Г. Титова, О.С. Сапрыкина, П. Федянина». И решила «работу по установлению людей, причастных к борьбе «Молодой гвардии» продолжить».
Такое суждение лишено объективности, так как следует из нелепой посылки: будто бы «нет и не может быть критериев, по которым определяется причастность того или иного краснодонца к подполью». Разве не существует признаков собирательного понятия «подпольная деятельность»?
И вопрос к журналисту: как 10 дополнительных фамилий могли удвоить «канонизированный» состав «Молодой гвардии» численностью более 70 человек?
С.Киселев: ...Что все-таки успели сделать молодогвардейцы прежде, чем их подпольную организацию выявили гитлеровцы? Поджог подпольщиками краснодонской биржи труда — был ли он на самом деле? Кража сигарет из грузовика с рождественскими подарками для немецких солдат — действительно ли первые аресты молодогвардейцев случились на рынке, где они этими сигаретами торговали? [53].
В.М.: Бывший собкор «Литературной газеты», несомненно, хорошо знает историю, и здесь выставил себя не дремучим невеждой, а архиплутом: он не опровергает истину — просто сомнительными вопросами истребляет ее, и протаскивает молодогвардейцев в сознание читателя как грабителей, к тому же по-ребячьи наивных, торгующих ворованными сигаретами на базаре, где якобы их арестовали.
Опровергать явного мошенника мне зазорно. Потому что налицо проявление угодливости, подобострастия и стремление хитроумной уловкой зародить мысль о никчемности краснодонского подполья.
Э.Шур: «По фактам поджога биржи труда и вывешивания флагов» полицейские отчитались на следующий день: арестованы восемь человек. Начальник жандармерии, не задумываясь, приказал всех расстрелять.
В Деле есть упоминание только об одной жертве полицейской отчетности — дочери колхозного управленца Касеева, которая призналась в вывешивании флагов. Совершенно точно известно, что Касеева никогда не была «молодогвардейкой» и в списках героев не значится [54].
В.М.: Этими «фактами» Э.Шур пытается доказать непричастность молодогвардейцев к поджогу биржи труда и вывешиванию флагов. Но такой вывод ложный, так как вытекает из ложных оснований.
«Исследователь» надергал в 28 томах «Дела №20056» бессвязные рассказы подследственных полицейских, которые через три года «про «Молодую гвардию» вспоминали с трудом». Конечно, они должны были не помнить, потому что знали меру ответственности. А вот современники молодогвардейцев помнят те события до сих пор.
Например, краснодонцы не заметили никаких арестов «на следующий день» после подрывных акций. Не было и расстрелов. Неизвестно также, где и когда Касеева вывешивала флаги. Если речь идет о 7-м ноября, то как она могла вывесить 8 флагов черной ночью, в разных частях города, на зданиях и сооружениях, на которые полицаи, чтобы снять флаги, даже днем взбирались с трудом?
Теперь о сожжении биржи труда. В ту ночь моя сестра пришла домой сияющая: концерт в клубе удался. А бабушка, испуганная видом пожара, потянула внучку к окну — глянь, дескать, как полыхает, небось, конный двор Донэнерго горит, может на нас перекинуться. Сестра равнодушно ответила: «Горит далеко. В том направлении биржа стоит». Брат спросил: «Кто все это делает: то флаги вывесил, то биржу поджег?» «Почему поджег? А, может, от печки загорелась,— с улыбкой ответила Нина.— Ложись спать, а то много будешь знать — быстро состаришься».
Когда начались аресты подпольщиков, сестра показала брату место, где она спрятала комсомольский билет, и вдруг спросила: «Ты когда-то спрашивал о флагах и бирже. Не слышал, кто это делал? Нет? Ну и хорошо! Когда-нибудь я тебе все расскажу».
Впоследствии стало понятным: концерт в клубе для немцев и полицаев отвлек охранников и патрулей от биржи труда. И мы разгадали, почему Нина осталась довольна незнанием брата о тех, кто вывешивал флаги и поджег биржу: если и он будет арестован, то ничего не расскажет.
Такова реальность. А С.Киселев и Э.Шур «контрабандно» провозят свою ложь в то время, когда еще живы свидетели тех событий.
Э.Шур: Виновного в расклеивании листовок тоже нашли сразу. Жена инженера угольного дирекциона как раз решала семейные проблемы. И, чтобы избавиться от мужа, донесла в полицию: вот тут один инженер поддерживает связь с партизанами. «Расклейщика» чудом спас сосед по двору бургомистр Стаценко [54].
В.М.: Детская сказка для взрослых. Ну, хотя бы спросил себя: предположим, нашли, но кто потом расклеивал? А мог ли бургомистр спасти «расклейщика»? Он был всего лишь холопом оккупантов.
Было бы более «правдоподобно», если бы Шур выставил бургомистра «подпольщиком». Как Е.Стахив изобразил коменданта полиции Шаповала, который к тому же якобы был оуновцем и агентом большевиков.
В.Березин: ...Молодогвардейцы навалились на какого-то мужика и убили его, будто безумные Достоевские герои, сожгли биржу труда, а потом убили и их, и некоторые мальчики и девочки еще долго умирали в шахте, и трудно понять, что произошло на самом деле, но ничего в этих страшных сказках не исправить — потому что они, эти сказки, не плохие и не хорошие, они трагичные и горькие — со слезами на глазах. Без праздников. Жестокие [55].
В.М.: Трудно литературным языком отозваться о вывертах в этом легковесном суждении о тяжелых, драматических событиях.
С.Киселев: ...Рассуждая о 60-летии «Молодой гвардии», святочного рассказа, где добро побеждает зло, и умиротворение нисходит на всех, как-то все равно не получается... Потому что так до сих пор доподлинно и неизвестно, в чем именно состоял героизм тех, кто принимал участие в этом крестовом походе детей. В том, что они героически погибли? Несомненно. В том, что они хотели бороться с иностранными поработителями? Всеобязательно [53].
В.М.: Да, у них было «хотение бороться», и с ним они могли бы, как и многие, отсидеться на печи. Однако, пересиливая страх от встреч с патрулями, в дождь и снег, в таинственной кромешной тьме они шли расклеивать листовки, взбирались на заводские трубы, на копры и крыши, чтобы вывесить флаги, нападали на вооруженных врагов, собирались на явочных квартирах.
В непосредственном вражеском окружении они самоотверженно прятали свой неистовый восторг, безудержную радость от успешных операций и мучительную тревогу от начавшихся арестов. Это — мужество и отвага!
Известный писатель и публицист И.Эренбург о людях того времени точно сказал:
«Если сильные уходили в горы и подполье, то слабые прозябали в мире лжи, низости и жестокости».
Сильные молодогвардейцы привитую им потребность защищать свой народ проявили в активных действиях: ради общего дела они взяли на себя решение исключительной по своим трудностям задачи и, вступив в борьбу с оккупантами, совершили подвиг, не типичный для той обстановки. И пожертвовали собой сознательно, оградив свои семьи от репрессий. Хотя фашисты наметили вырвать с корнем всех родственников молодогвардейцев. Не успели!
У С.Киселева тоже есть «хотение бороться» с молодогвардейцами. Но смелости не хватает, чтобы взрывать их памятники, поджигать музеи, терроризовать экскурсантов. Он сидит в мягком кресле с чашкой кофе, сушит мозги и высасывает из пальца сенсационные нелепицы. Без страха. Без наказания. С надеждой на солидные ставки и премии.
Умствуя о «хотении бороться», он знает, что в жизни оно никогда не бывает «всеобязательным». Как и в борьбе с «Молодой гвардией».
Вот, скажем, почему ни он, ни редакция газеты до сих пор не могут умиротвориться? Они, может, безумно радовались многолетней облаве на «Молодую гвардию», думали, что ее уже прикончили.
И вот на тебе — на Луганщине широко отметили 60-летие! Даже Президент Украины Л.Кучма пожаловал на митинг-реквием.
В тот месяц поклонные места в Краснодоне посетили 700 иногородних делегаций.
Это взбесило редакцию «Киевских ведомостей» (и.о. главного редактора Н.Закревский) и она снова набросилась на беззащитных подпольщиков: за 20 дней — пять «разоблачительных» статей.
Э.Шур: По Делу, на казнь «молодогвардейцев» вывозили в четыре приема. В первый раз, 13 января,— на грузовике, тринадцать девушек, к которым подсадили шесть евреев. Сначала расстреляли и сбросили в шурф шахты №5-бис евреев. И тогда девушки начали кричать, что они ни в чем не виновны. Полицейские стали поднимать и завязывать девушкам платья над головой. И некоторых бросили в шахту живыми.
На следующий день к шахте на трех подводах вывезли еще шестнадцать человек, в том числе Мошкова и Попова.
В третий раз — 15 января — на двух подводах вывезли семь девушек и пять юношей. И в последний раз, в первых числах февраля, на одной подводе вывезли Тюленина и еще четверых [54].
Л.Ягункова: Делая вид, что он листает архивные документы, Шур всячески старался принизить героев, как бы не замечая ни их сознательности, организованности, готовности к подвигу, ни самого этого подвига. Ну вывесили флаги, ну сожгли биржу. Экие мелочи! Поначалу, мол, жандармы и полицейские, оказавшись под следствием, не понимали даже, «почему изо всего, что они успели натворить за войну, следствие интересует именно этот короткий эпизод с краснодонскими подростками» [56].
В.М.: Этот горе-исследователь даже не заметил просчет в численности вывезенных на казнь: 52 человека вместо фактических 72-х.
О.Трачук: По делу украинских полицаев в качестве свидетеля в 1965 году проходил и Андрей Власов:
— Во время оккупации Краснодона я работал сторожем шахты №5, где на моих глазах немцы казнили членов «Молодой гвардии». В ночь с 15 на 16 января 1943 года я был на шахте, когда часов в 10 вечера к стволу шахты подошли машина и две подводы. По углам грузовика стояли четыре полицейских, держа винтовки на изготовку, а от автомашины к стволу выстроились в два ряда полицейские. Один из них отогнал меня. Вскоре я услышал выстрелы. <...> ...Через некоторое время в сторожку зашли с докладом двое и сообщили, что бросили в шурф камни. Как я потом догадался, они не всех расстреливали, а некоторых сбрасывали в ствол живыми. И чтобы никому не удалось спастись (?), полицейские забрасывали сброшенные тела еще и камнями. Подобные казни повторялись еще несколько раз — с 17 на 18 января, с 19 на 20 и в ночь на 21 января 1943 года.
В архивах сохранились показания непосредственных свидетелей казни молодогвардейцев. Вот некоторые из них.
— Соликовский, собрав нас, объявил, что должна быть казнена первая группа участников подпольной комсомольской организации,— рассказывал на допросе бывший полицейский краснодонской полиции Александр Давиденко.— Глубина шурфа была около 80 метров. Дабы избежать криков и провозглашения советских политических лозунгов, платья девушек поднимали и завязывали над головой. У всех молодогвардейцев, которые были доставлены к месту казни, руки были связаны за спиной.
Через несколько дней после этой казни начальник районной полиции Соликовский и его заместитель Захаров вновь организовали расстрел второй группы, состоящей из 16 молодогвардейцев, среди которых был и командир Третьякевич. Все эти акции проводились при личном контроле бургомистра Краснодона Стаценкова.
20 января прошла казнь еще 12 молодых подпольщиков. Последняя партия арестованных молодогвардейцев в составе 5 человек была привезена к шахте и казнена в конце января или даже в первых числах февраля. Кошевого и Шевцовой среди этих расстрелянных молодогвардейцев не было. Они были задержаны в городе Ровеньки.
— Я лично допрашивал Кошевого и Шевцову,— свидетельствовал на суде бывший начальник краснодонской полиции Орлов.— Шевцова проходила по делу, которое проводила СД, как активная участница антифашистской организации. Кошевой демонстративно заявил о том, что является руководителем «Молодой гвардии», на другие вопросы отвечать отказался… [38].
В.М.: Э.Шур уже в заглавии материала заносчиво выдает свое исследование за подлинную историю «Молодой гвардии». О.Трачук крупным заголовком своей статьи объявляет о сенсационной «находке»: дескать, чтобы девушки не кричали, им платья завязывали над головой. Сообщая об этом, как истине, оба писаки подчеркнули невежество свое и редакций газет.
Ведь профессиональные журналисты изучали психологию человека и должны знать, что выдающийся русский физиолог И.П.Павлов выявил охранительную особенность мозга человека: при сильном перенапряжении психики (страх, боль) в организме «перегорает предохранитель» и нервная сеть отключается. Признаки болевого шока широко известны. Почти подобная реакция организма и при сильном испуге, страхе: слабость, апатия, неспособность отвечать на внешнее воздействие. На краю пропасти, под дулом автомата девушек охватил ужас. Какие крики, когда отнялся язык?
Только на нескольких девушках полицаи оставили платья, но у них они не были завязаны над головой. Неужели на дне шурфа кто-то их развязал? А вот на трупе В.Третьякевича были явные признаки слабости организма.
А почему О.Трачук взял как правдивые показания свидетеля А. Власова? Ведь он обманул следствие в том, что «во время оккупации... работал сторожем шахты №5». Охранять руины шахты не было необходимости. А сторожем он нанялся в первый день казней и строго выполнял приказ оккупантов: угрожая винтовкой, прогонял от шурфа осмелившихся любопытных и долго хранил его тайну.
Неужели «исследователям» не бросилась в глаза очевидная неправда в показаниях подследственных? Бросилась! Но у них замысел один: изыскивать все то, что может размыть образ подпольщиков, навести тень на ясный день. И редакторам газет как раз и нужно «разоблачительное» отношение авторов статей.
Смотрите, какая разноречивость в показаниях на следствии! Один назвал даты казней 13, 14, 15 января и в первых числах февраля; второй — 15, 17, 19 и 20 января; у третьего — первая казнь без даты, вторая — через несколько дней, третья — 20 января, последняя — «в конце января или даже в первых числах февраля».
Истинные даты казней — 15, 16 и 31 января — были подтверждены списками «вывезенных в Ворошиловград», которые вывешивали на заборе полиции на другой день после казней, и отказом в приеме передач. Об автомобилях, проехавших к шахте №5, из которых неслась песня, рассказывали по секрету свидетели из близлежащих домов. Рассказывали в те дни, а не через 3 - 22 года, о чем полицаи«вспоминали с трудом».
А у матерей казненных детей эти даты отметились глубокими зарубками на сердце. Да и надпись на стене камеры — «Погибшие от рук фашистов 15/I-43 г.» и четыре фамилии погибших — подтверждает день первых казней.
Н.Кононова: Странно, но общее горе не сплотило матерей. Обиды, ревность, амбиции терзали их [57].
В.М.: На самом деле взаимная озабоченность сродненных одним горем матерей длилась многие-многие годы. Помню, если в какие-то два-три дня не заглянули к нам Ольга Дмитриевна Иванихина, Елена Никифоровна Кийкова, Анна Васильевна Фомина-Пегливанова, Ефросинья Мироновна Шевцова, то мама бросала всякую работу и наведывалась к ним. Если в какую-то неделю они не видели Анастасию Емельяновну Самошину или Полину Петровну Герасимову, Прасковью Титовну Бондареву или Анну Егоровну Дубровину, Анастасию Ивановну Земнухову или Елизавету Алексеевну Осьмухину, то тут же условливались, кто пойдет навещать их. Так поступали и другие группы родителей.
И только гинандры, лишенные чувства материнства, могут приписывать обиды, ревность, амбиции матерям, с подорванным горестями здоровьем, и которых на самом деле постоянно, до конца их жизни мучила, изводила не тускнеющая картина истерзанных детей.
Н.Ажгихина: ...Единственная из родителей награжденная орденом, служившая верным трамплином для всех местных руководителей, Елена Николаевна Кошевая умирала в нетопленой комнате, рядом с парализованной матерью, и никому из правофланговых комсомольцев и экскурсантов, внимающих рассказу о подвиге матери, растившей героя, не пришло в голову поинтересоваться, не надо ли принести дров или ведро воды... [58].
А.Никитенко: О какой нетопленной комнате может идти речь, если Елена Николаевна умерла в городской больнице 27 июля 1987 года, по-донбасски жарким летним днем? Причем здесь ее парализованная мать, которая ушла из жизни десятью годами раньше, в 1977 году?.. Долгое время Елена Николаевна жила в благоустроенной трехкомнатной квартире на втором этаже дома в центре Краснодона, кстати, с водяным отоплением. Зачем же ей были нужны дрова или ведро воды?
В.М.: А вот коварная подлость Е.Шафранского, распространенная газетой «Зеркало недели» за 5.08.2006 г. В самом начале «Тайны двух комиссаров» исследователь «вычислил», что в романе Фадеева предатель Стахович – это Виктор Третьякевич. Но «новые важные обстоятельства» он обнаружил, когда появился Е.Стахив.
«Если такой бывалый подпольщик, как Евгений Стахив, – пишет Шафранский, – имеющий за плечами опыт борьбы с австрийской, чехословацкой, польской, немецкой и советской контрразведками, называет Любу Шевцову разведчицей, то к этому стоит прислушаться. Если это так, то вся история «Молодой гвардии» приобретает совершенно иной поворот!» «Прислушавшись», он принялся переиначивать историю мешаниной реального и выдумок. «Выяснив», будто «не одна Люба Шевцова, а еще около десятка ее приятелей и подруг также прошли спецподготовку в школах НКВД», он заливает:«Прошли спецподготовку Виктор Третьякевич, Иван Земнухов, Евгений Мошков». А «поставив себя на место контрразведчиков абвера», понял, «что им не остается ничего другого, как предположить, что стихийно возникшую «Молодую гвардию» НКВД просто использует для прикрытия своей агентуры». Однако «как именно решали в ведомстве Канариса вопрос о краснодонском гнезде чекистов, до сего дня оставалось загадкой».
Теперь Шафранский разгадал. Заморочив читателя нелепыми слухами о живом О.Кошевом, о «подделке подписей под временными комсомольскими билетами», о представителе партизанского отряда «генерале Даниле» и передаче ему «собранного с риском для жизни оружия» и т.п., он поражает«единственно возможным выводом: шефами молодогвардейцев были вовсе не партизаны, а совсем наоборот – нацистские оборотни!
Очевидно, что абверовской контрразведке, вышедшей на след «Молодой гвардии», было выгоднее не уничтожать подполье (на его месте тут же могло вырасти следующее), а, используя неискушенность наиболее доверчивых и неопытных, «взять его под колпак», координируя все акции и сводя на нет любую угрозу в зоне особого внимания. <…> Можно себе только представить, с каким упоением рейсхфюрер СС живописал фюреру о том, как возглавляемой им службе безопасности удалось нейтрализовать в зоне особого значения самую крупную не только в Украине, в СССР, но и в Европе молодежную подпольную организацию – своего рода «Краснодонскую капеллу»!».
И вот, когда фронт приближался к Краснодону, «видимо, отпала у абвера сама необходимость в этой игре. И молодогвардейцев бросили на растерзание полицаям».
Из таких нелепых суждений Шафранский состряпал дешевую историческую поделку, чтобы вот так лукаво, по-современному нагадить еще недавно знаменитым предкам:
«Неоспоримо одно – все эти очень разные ребята в самых бесчеловечных условиях не уронили себя и остались людьми. Этого не могли понять те, кто пытался спекулировать на их мученической гибели. Для мертворожденных мифов они были нужны мертвые. <…> Из небытия все они обращаются к нам словами писателя-фронтовика Виктора Астафьева:
«Это мы, недоучившиеся, не успевшие изведать любви, не познавшие многих радостей жизни, вытерпевшие такую неслыханную боль, такое неслыханное страдание, такие гонения и притеснения от спасенных нами вождей и родной партии, все же принесли мир на землю, уберегли ее от кровавых безумцев. На благодарность не рассчитываем.».
Неправда! Настоящие фронтовики и подпольщики защищали не вождей, а свою советскую Родину и не позволят пристроиться к ним никчемному фронтовику, озлобленному на свой народ, который подыгрывая Ельцину по телевидению орал во весь рот: «Пороть надо! За любую провинность пороть людей прилюдно, на площади!».
А домысел о содействии НКВД провалу «Молодой гвардии», понадобился Шафранскому для косвенной защиты гитлеровцев и предателей.
Такая сегодня журналистская этика. На съезде журналистов России руководители популярного телеканала и Союза журналистов откровенно признали: «Звезда в журналистике одна — «журналист по фамилии доллар», и «Никогда еще наша пресса не была столь продажной как сегодня».
Р.Григорьева, кинорежиссер, Лауреат Госпремии СССР, Госпремии им. А.Довженко, всесоюзных и международных кинофестивалей: Сколько я себя помню, столько непрерывно было нападок на «Молодую гвардию». Я даже думаю: вот эти мальчики и девочки, которых было 73, и всех сбросили в шурф, видимо, представляют великую опасность для мировых сил зла, раз в атаку на них направляется такое количество средств массовой информации, которые непрерывно, из года в год занимаются грязным очернительством [59].
В.М.: «Молодая гвардия» опасна буржуазии тем, что до сих пор излучает энергию, которая способна вызвать у человека решимость. Сегодня эта энергия может укрепить у людей тот стержень, который не дает стать на колени, вызвать сопротивление натиску «цивилизаторов» и оказать противодействие установлению «нового мирового порядка».
Может быть, именно этой вдохновляющей силой «Молодая гвардия» привлекла к себе такое внимание?
* * *
ЗАЧЕМ НА СВЕТЕ ЛЮДИ ЛГУТ?
ПРИЧИН, НАВЕРНО, МАССА:
ОДНИ ОТ ЛЖИ ПРОЦЕНТОВ ЖДУТ,
КАК ВКЛАДЧИК ОТ СБЕРКАССЫ.
ДРУГИЕ ВЕРУЮТ, ЧТО ЛОЖЬ,
ЕДВА ЛИШЬ МИГ НАСТАНЕТ,-
СРАЗИТ ПРОТИВНИКА, КАК НОЖ,
ИЛИ ХОТЯ БЫ РАНИТ.
(Эдуард Асадов)
Из показаний полицейского Мельникова И.И.
15 мая, 24 мая, 27 мая и 15 июня 1965 года
В период временной немецкой оккупации города Краснодона, примерно с августа 1942 г. по февраль 1943 года, т.е. до бегства немцев из города, служил полицейским Краснодонской райполиции. Как полицейский я выполнял все указания начальника полиции Соликовского, его заместителей Орлова и Захарова, а также немцев. Как полицейский, я нес охрану камер с арестованными, патрулировал по городу, ходил арестовывать молодогвардейцев и изымать их имущество, а также выводил из камер арестованных молодогвардейцев, связывал им руки по 2 человека. На подводе вывозил их к шурфу шахты № 5, где снимал с них одежду, а немецкие жандармы и Подтынный Василий их расстреливали и бросали в шурф. Такое конвоирование молодогвардейцев к месту казни я производил один раз, когда было казнено 12 человек молодогвардейцев...
<…> В том же январе 1943 года я дважды вывозил молодогвардейцев из здания полиции к месту казни - шурфу шахты № 5.
Первый раз мы вывозили человек 15 молодогвардейцев на автомашине. В этот раз я связывал молодогвардейцам руки веревкой, усаживал их в автомашину, с карабином в руках конвоировал их от полиции к месту казни – к шурфу шахты № 5, где охранял их, чтобы они не совершили побег во время их расстрела и сбрасывания в шурф.
Как производился расстрел и сбрасывание в шурф шахты, я точно не могу сказать, так как я охранял молодогвардейцев около автомашины, которая стояла от шурфа на расстоянии примерно 50 метров. Тукалов брал обреченного с машины, вел его к шурфу. Там раздавались выстрелы. Так повторялось, пока все молодогвардейцы были расстреляны.
Через несколько дней, также в вечернее время, я участвовал в казни второй группы молодогвардейцев в количестве примерно 10-12 человек. В этот раз я также связывал молодогвардейцам руки веревкой; усаживал их в санки, конвоировал с карабином к месту казни – шурфу шахты № 5.
В этот раз вместо Тукалова был около шурфа Подтынный Василий вместе с Соликовским и Захаровым. В этот раз один молодогвардеец, который до ареста служил в полиции и одновременно состоял членом организации «Молодая гвардия», по фамилии Ковалев, совершил побег из санок и я вместе с другими полицейскими и немцами искали по поселку шахты № 5. но так и не нашли.
<…> Осенью 1942 года в городе Краснодоне начали появляться антинемецкие листовки. Затем однажды на здании жандармерии был вывешен красный флаг.
Выявить лиц, расклеивавших по городу листовки и вывесивших красный флаг, долго полиции и жандармерии не удавалось.
Я помню, что от вывешенного красного флага на здании жандармерии была протянута к ящикам проволока и на ящиках было написано от руки слово «Заминировано». Поэтому долго флаг снят не был; т.к. немцы искали специалистов-минеров, а сами жандармы, узнав, что на здании жандармерии вывешен красный флаг и он заминирован – выскакивали из здания жандармерии через окна.
Днем же было установлено, что проволока от флага шла к пустым ящикам и никаких мин там не было.
<…> Когда в автомашину было посажено человек 12-15 молодогвардейцев, Соликовский и Захаров всем находившимся в то время в полиции полицейским, сказали также садиться в машину. Вместе со мной в машину село 5-6 полицейских, из которых я помню Терентьева и Тукалова, а остальных я уже забыл. Вместе с нами в автомашину в кузов село два немца-жандарма, и один немец сел в кабину. Шофером был немец. Соликовский, Захаров и два немца-жандарма ехали в легковой автомашине...
...Там они развязывали руки им, чтобы можно было снять одежду, снимали верхнюю теплую одежду и расстреливали, сбрасывая трупы в шурф.
(Ворошиловградское УКГБ, Архив 26518, д. 53,.т. 1, л. 13, 46, 47, 51, 52, 92, 93)
Из показаний бывшего заместителя начальника
Краснодонской полиции Орлова И.А. 11 января 1947 года
Мельников, как еще помнится, зверски избивал арестованных: бывшего заведующего шахтой 2 Валько, бывшего председателя шахтного комитета той же шахты Винокурова и главного инженера этой шахты Черняка. Валько, например, он избил сразу же при его вводе в помещение полиции.
(Ворошиловградское УКГБ, Архив 26518, д. 53,.т. 1, л. 157)
