16

Софья Осипенко. "По льду Волги в Сталинград"

Софья Осипенко

Софья Израилевна Осипенко родилась 14 января 1923 года в Харькове.
Родители: отец, Берман Израиль Иосифович, 1870 года рождения, уроженец местечка Криньки Белостокской губ.; мать, Берман Вера Семеновна, 1878 года рождения, уроженка г. Белосток.
В семье было десять детей: четыре мальчика и шесть девочек. После войны осталось пятеро (брат и четыре сестры).
В настоящее время живы трое: брат 1915 года рождения, сестра 1911 года рождения и я.
Я с сентября 1945 года до 1947 года училась в ХХТИ. С 1947 года до июня 1951 года — в ЛХТИ им. Ленсовета, куда перевелась по месту жительства мужа.
Мой муж, Осипенко Василий Александрович, 1912 года рождения, до войны был учителем физики в школе-колонии «Красные зори», после демобилизации (с 1946 года) работал в ЦНПО «Ленинец».
Я тоже ветеран «Ленинца», где проработала с 1955 по 1987 год. До 1978 года — ведущий инженер в лабораторном отделении.

 

По льду Волги в Сталинград

Воспоминания о военном периоде моей жизни я хочу начать с 15 июня 1941 года, т. е. за неделю до начала Великой Отечественной войны.

В тот день я сдавала последний экзамен за 10 класс 18-й средней школы города Харькова, где я родилась и выросла. Помню и предмет, который мы сдавали последним — география. На экзамене присутствовал секретарь РК ВЛКСМ нашего района. После экзамена он собрал весь актив нашего класса и сказал: «Ребята, война!».

Это факт достоверный, но мы не могли (вернее, не хотели) этому поверить. И только когда 6 человек из моего класса, включая меня, отвезли документы в Харьковский авиационный институт — а это было именно 22 июня — узнали, точно война!

Документы никто из нас не сдал: нам сказали, что ХАИ с первого же дня учебы переходит на казарменное положение. Я отвезла аттестат в Харьковский химико-технологический институт, остальные пять моих соучеников — в другие ВУЗы.

По просьбе комсомольцев нашего класса нас послали на сельскохозяйственные работы в Алексеевский р-н Харьковской области, где мы проработали почти до сентября.

А 1-го сентября я и некоторые мои соученики со своими институтами поехали рыть противотанковые рвы на границе с Днепропетровской областью. В вузы мы экзаменов не сдавали, а поступили по конкурсу аттестатов. В моем аттестате не было ни одной тройки.

В Харьков вернулись числа 15-го, а 20 сентября я с отцом и матерью эвакуировалась в пос. Кувандык Оренбургской области, где уже к этому времени жила моя сестра с сыном, эвакуированные из Киева.

На 4-й день после приезда я уже работала на Киевском заводе №10 сборщицей-регулировщицей гранат, сначала РГД, а затем и РПГ (противотанковых). У всех работников завода была броня. Но, несмотря на это, мы, шесть человек в возрасте 18-20 лет, подали в Медногорский военкомат Оренбургской области заявления о мобилизации нас в Красную Армию. Никакие уговоры директора не помогли, а мое решение окончательно укрепило сообщение замполита полка, капитана Гунько, о гибели моего брата Михаила Бермана на Калининском направлении. От их полка осталось в живых двое.

2 марта 1943 года мы отбыли в 386-й ОРБС (резервный батальон), находившийся в Красноармейске Сталинградской области, точнее, в пригороде под Сталинградом.

Когда мы перешли по льду Волги в Сталинград, то еще не были убраны до конца трупы немцев, некоторые из них висели на пригородных строениях, зацепившись одеждой за острые углы. В этом батальоне я прослужила до 28 апреля 1943 года.

Из батальона меня направили на сборку, а затем — на приемку заготовок (гранат) артиллерийских снарядов с «начинкой» — порохом в 270 САМ. Видимо, учли некоторый опыт на заводе № 10. Когда фронт значительно отодвинулся, в мастерских отпала необходимость.

Но эти месяцы были для нас, девушек, очень тяжелыми. Гранаты были большого размера, для крупнокалиберных снарядов. Кроме гранат, начиненных порохом двух видов (в виде макарон и кубиков), мы отправляли на баржи и кубовые ящики с порохом. Погрузку ящиков на машины, разгрузку на берегу Средней Ахтубы и погрузку на баржи (на носилках) производили девушки, из мужчин были только водители машин, но, нужно признаться, они сидели спокойно и взирали на происходящее, даже не пытаясь помочь.

20 мая 1943 года нас отправили в Большие Чепурники, тоже под Сталинградом, в 1570 ЗП МЗА. Калибр зенитных снарядов был 25 мм. Я попала в 4-ю батарею 2-го дивизиона, которой командовал ст. лейтенант Осипенко Василий Александрович, бывший учитель физики в школе-колонии «Красные зори» под Ленинградом.

Дивизионом командовал капитан Бенедечук. Сразу оговорюсь: в полку, в дивизионе и на батарее была очень хорошая, теплая, дружественная атмосфера, и так — до конца моей службы. Кроме основных моих обязанностей (радиотелефон, пост ночью у батареи, военные занятия, помощь связистам), я вела всю письменную часть батареи, была комсоргом 4-й батареи, затем комсоргом Управления полка.

Памятуя, для какой книги я пишу эти воспоминания, хочу сказать, что среди служащих в нашем полку людей еврейской национальности было немало.

Фамилии всех я не помню, но некоторых назову и по должности и по обязанности: лейтенант Яша Фиргер — зам. командира батареи, Лиза Манелис — рядовая 5-й батареи, капитан Заславский — начальник штаба полка, комсорг 2-го дивизиона, замполит дивизии, капитан Ниточкин, комсорг дивизии, проводивший с нами семинары, — и многие, многие другие. [11; 310-312]