Я приглашу на танец память

Химич О.

2 апреля исполняется 80 лет Людмиле Андреевне Ерохиной. Почетный гражданин города, участница Великой Отечественной войны, орденоносец (на лацкане ее парадного костюма - 4 ордена, 16 медалей, знаки почета), 50-летним стажем (32 года из которого отдала партийной работе, она во всем подчинялась силе магически-настойчивого слова «надо»…

- Людмила Андреевна, здравствуйте!..

- Добрый день, Андреевна!..

- Как здоровье? Почему не звоните?..

На каждом шагу - приветствие. Рядом идущий внук недоумевал:

- Бабушка, кто эти люди и откуда они тебя знают?

- Да по работе, Димочка...

- И где это ты работаешь?...

Теперь-то Дмитрий Юрьевич Зезин, офицер флота, ответ на свой давнишний вопрос знает: 27 лет быть секретарем сначала райкома, а затем горкома партии, 33 года подряд избираться депутатом - дело совсем не семейное...

В ее памяти - тысячи лиц и имен, столько же важных событий, неисчислимое количество узлом связанных будней и праздников. И не сразу поймешь: где начиналось одно и заканчивалось другое...

В ее памяти - история первой любви, драматичность которой прервала война - самая страшная страница книги ее жизни и, вместе с тем, самая яркая - она была молодой, тоненькой, задорно задиристой...

В ее памяти - рождение сына и щемящая тоска от мучительного разрыва с мужем, так и не ставшим близким человеком...

В ее памяти - то, через что прошел наш народ, идя дорогой извилистой, путанной, изматывающей, не щадящей никого. По ней шла и Людмила Ерохина, так и не поменявшая свою девичью фамилию - в память об отце, пронеся сквозь смуту репрессий ярлык дочери "врага народа", а нынче, в эпоху демократическо-рыночных метаморфоз, - штамп бывшего партократа...

По этому пути она шла плечом к плечу с простыми тружениками от сохи и забоя и Героями, со служителями муз и политической элиты.

Сколько их было на самом деле, теперь уж и не вспомнить - горы фотоальбомов семейного архива по датам и темам вряд ли сохранили и сотую долю из прошлого.

Они, не успевая запылиться, бережно хранят, как хранит и она сама в сердце своем, этот бесценный дар небес - память...

 

I. "Я знала свою обреченность"

... Летний ливень стеной заслонил небо. Модельные туфли, купленные на первую зарплату, беззаботно болтались в ее руке, а мокрое от дождя платье начисто забыло о своей новизне. (А ведь тетя Даша так восхищалась своей "премьерой"!).

Под ногами - огромная лужа. Но она даже не заметила - крепкие заботливые руки Андрея уверенно несли ее, невесомую, на тротуар; словно в будущее... Отныне так будет всегда!..

(Больше никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Счастье, вот ты, оказывается, какое!..).

И пусть год назад он исчез, как в воду канул. По настоянию тетки ("Он должен знать - ведь военный человек!") Людмила рассказала ему об отце.

Теперь только все начнется! Она трепетно станет ждать его возвращений из полетов, веря: все, происходящее с ними, - не случайность...

Однако и последнее расставание не принесло новой встречи. И если в первый раз она сорвалась из-за доклада военного летчика командованию о желании жениться на дочери "врага народа" (известие о реабилитации отца пришло слишком поздно - в 57-ом), то сейчас надежды рухнули под бесцеремонный грохот ворвавшегося военного набата.

...Уходя с паспортом любимой ("Завтра - в ЗАГС!"), Андрей опять упустил свою "жар-птицу". Ночью - приказ, а через две недели...

Людмила не видела похоронки. О его гибели она узнала от сестры друга - летчика. Как заведенная, вертела в руках свой паспорт, который в последний момент, смеясь, выхватила из рук Андрея ("Это мы еще посмотрим!") и уже не пыталась сдержать пульсирующую боль у виска: Ну почему? Почему? Почему?..".

(Больше никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Вот, оказывается, какое ты, горе…).

Потом было много другого... Ужас перед бомбежкой, страх от вызова в "СМЕРШ" на беседу и перед стройбатом - за малейшую неточность на службе, отчаяние перед людьми, оставляемыми армией на растерзание врагу... Было знакомство с будущим мужем и оглушающий всплеск разочарования в нем - но это позже. А пока шла война, которую она помнит от сталинградских поражений до победного марша по европейским городам и весям. До самой Вены - в составе III Украинского Фронта через Румынию, Болгарию, Венгрию, Югославию, Австрию. И хоть повидала немало жуткого, эти годы - самые- самые. Поэтому 9 Мая для нее - главный и любимый праздник: конец страданиям и начало нового...


II. "Краснодон - мой причал"

Когда в 1933-м Андрей Захарович привез жену в Краснодон (из Троицкого района, куда по переводу его направили с Харьковщины), Людмиле исполнилось 12 лет.

- Куди це ти мене привіз? - сердито сверкнув глазами, ужаснулась Клавдия Афанасьевна.

И не удивительно: две- три улочки, горящая порода терриконов, толпы черных людей (шахтеры тогда не мылись в бане - прямо со смены шли домой).

Горняки в угольной пыли не то чтобы напугали "хохлушку" (мама говорила на щирій укранські мові и национальный костюм считала самым нарядным в гардеробе женщины), но насторожили.

- Да что ты, Клава! Это же шахтеры - привыкнешь, - отец пытался ее успокоить.

К Краснодону мама так и не привыкла, но уехать из города не захотела: до последнего (умерла в 1978-ом) ждала возвращения мужа.

Не покинула его и Людмила Андреевна, хотя возможности, и достаточно соблазнительные, судьба подбрасывала не раз...

* * *

"Историю любви" Людмилы и города надо писать отдельно, настолько насыщенным и беспокойным был их "роман". Он и сейчас не закончен, наполнившись более спокойным пульсом. А тогда...

Именно на 50-60-е годы припадает [так в статье – А.Д.] период бурного развития Краснодона. Один за одним растут новые жилищные кварталы, строятся шахты, страна шумит о трудовых рекордах и починах героев-земляков. Второе рождение хутору Сорокино дает "Молодая гвардия".

Бесконечные делегации - научные, творческие, партийные, журналистские, просто туристические - проходят через организаторские полномочия третьего секретаря горкома партии Ерохиной. А еще раньше - редактора местного радиовещания.

Гости города - это ее гости. Пахмутова и Фельцман, Добронравов и Ласкин, Майборода и Драч, Герои Соцтруда и Советского Союза, космонавты...

Вполне логично, что после горкома партии (с 1982 по 1990-й) Людмила Андреевна работала в музее "Молодая гвардия". Здесь она могла еще не раз осмыслить все перипетии всевозможных "копаний" в историко-политических исследованиях деятельности подпольной организации (оценивая их как амбициозно-конъюнктурные веяния нового времени).

Ее личное знакомство с родителями и одноклассниками  молодогвардейцев, дружба с Еленой Николаевной Кошевой, многолетняя научно-аналитическая работа дают ей полное право утверждать:

- Все-таки находятся злые люди... Сказать "Ничего не было" можно, только спрятав камень на груди... Ведь это - дети. За ними - взрослые рискованные поступки: алые флаги над Краснодоном, листовки, поджог биржи, освобождение пленных, сбор оружия... А сама смерть мученическая?! В 16 лет знать, что тебя, избитого до изнеможения, сейчас столкнут в бездну, где уже ни-че-го нет...

Не понимаю злопыхателей...

 

III. Переоценка ценностей: не могу согласиться

Не понимает Людмила Андреевна и перестроечных "перевертышей" в политике, экономике, идеологии. А уж постперестроечных перемен, когда все с ног на голову поставлено, тем более:

- Мне нелегко. И в самом начале смены ориентиров и сейчас я со многим не могу согласиться. Да, так уж случилось в нашей истории, чего и объяснить-то толком никто, как ни берутся, не может. "Клеймить" позором "оптом" - дело нехитрое. Кому как не мне, знать, страна наша ох как непроста! Но злобы не держу. Пытаюсь разобраться. Если кипит на душе, чистый лист бумаги да ручка в руке остуживают горячую голову. Издать бы книгу, но даже не помышляю: дорого...

- Благодарна людям. Тем, кто знает меня, мимо не проходит, камни "в мой огород" не бросает... Это меня и держит, энергией подпитывает. Именно поэтому не чувствую себя старой...

* * *

Действительно, назвать Людмилу Андреевну старухой - язык не повернется. Секрет силы ее зрелости - работа и общение. Это спасает ее и сейчас.


IV. ''Одиночество не терпит тишины"

Философы выносят такой вот "вердикт".

- А кто вам сказал, что я одинока?! - несердито возмутилась собеседница. - У меня прекрасный сын. Юрий Борисович Зезин (он носит фамилию своего отца) - способный инженер. Контрольно-учетные системы ОСУ на заводе "Юность", шахте "Молодогвардейская" - его заслуга. Сейчас Юра ведает компьютерной сетью городской налоговой инспекции.

Его семья - моя опора. У меня чудесная невестка - врач Светлана Викторовна Зезина. Наша гордость - их сын Дмитрий, капитан флота. Надежда - внук Сергей. Трехлетний Пашка - всеобщий любимец-баловень...

У меня много друзей, просто хороших знакомых. Скучать не дают. Но если все же хандра наваливается - пожалуйте к столу. Сажусь и пишу...

* * *

Историю своего рода, края, родного города Людмила Андреевна начала писать давно. В воспоминаниях она нашла то, чего лишилась, выйдя на пенсию. Не отсутствие энергии, не желание отдыхать тому причина - сначала болезнь внука, затем свои болячки одолели. Шесть лет назад перенесла инфаркт. Пришлось ограничить и физические нагрузки: теперь на земельном участке повозиться всласть родные не дают - сами справляются...

Она всегда старалась следить за собой: должность и необходимость, что называется, быть на виду, обязывали сохранять форму. Особых усилий не прилагала, но и не игнорировала естественную потребность оставаться подтянутой и опрятной. И сегодня, в свои 80 (хоть и говорит, мол, от "осиной" талии - одни воспоминания), она даст фору иной 30-летней "расплывшейся" красотке!

- Секреты? - смеется Людмила Андреевна. - Нет их. По молодости за день набегаешься, забываешь и про спорт, и про обед разом... Сладкое всегда любила. Вот и сейчас не скромничаю, если торт на столе. Не часто это бывает, но... Мои всегда от меня его на праздники ждут. Пеку!

- Вообще-то, живу я на 138 гривен: такая моя пенсия. Много или мало? Это как посмотреть... Вот на юбилей народ придет, а я уж и беспокоюсь: как достойно их встретить?

Хотелось бы обновку "справить" - ведь все "донашиваю" с застойных времен... Но...

Хотя я не жалуюсь и ничего ни у кого не прошу. Нужда о себе заявит - сын рядом, вместе одолеем...

В ее двухкомнатной квартире в центре города - чисто и уютно. Фотографии, книги, сувениры. Ей здесь хорошо, спокойно. Сейчас. А прошлое помогает не потеряться, не сдаться годам, которые - "ее богатство". Они зарождались в вихре взаимного чувства родителей, чью силу любви Людмила ощущала всю свою непростую жизнь.


V. "До скорой встречи…"

Андрей Ерохин в 18-ом на Харьковщине, откуда он родом, воевал с белобандитами. В Ольховатке хозяйничала "Маруся - золотая ручка". В очередной свой набег банда разгромила на станции коммутатор, связав телефонистку и приказав ей 2 часа не кричать. Только через час красный отряд появился на станции. Андрей развязал испуганную Клавдию, попросил соединить с волостью, передал сводку о бое - и ускакал, правда, не забыв при этом поинтересоваться адресом девушки.

Вскоре явился к ней с хуторскими гостинцами (его семья жила на отдаленном хуторе): орехами, семечками, коржиками...

Людмила родилась первой из троих детей. Старшей всегда труднее. Она так и не поняла, почему отец уехал по вызову начальства в Донецк и не вернулся. Неужто за отказ выполнить 3-й план по сельхоззаготовкам? Так ведь нельзя "объять необъятное".

Ее жизнь с юности была подчинена долгу: сначала - учительскому в Нижнем-Нагольчике,, где работала до войны, потом - партийному, несмотря на то, что этот самый долг "срубил" под корень отца - большого, сильного, преданного партии человека.

Не избежала она непредсказуемых поворотов в судьбе: от выселения из добротного дома в "шанхайскую" землянку до опрометчивого "Да!" на вопрос "Хочешь в армию? ", данный случайно встретившимися в Луганске девчатами (с ними они училась на педкурсах).

Не имея ни малейшего представления об акушерстве, вместе с бабкой-повитухой принимала роды у своей тетки…

А не умея плавать боевое крещение получила при переправе через Аксай. Оставшись в рваном платье и босой, продолжала путь до самой Махачкалы в тапках и комбинезоне начштаба ("Это что за солдат?!")...

Считая с детства сон бессмысленной тратой времени, в 262-ой Лозовской авиадивизии ночных бомбардировщиков мечтала неделями только об одном - выспаться! Не понаслышке знающая о перегибах национальной политики в 50-е годы в Западной Украине смогла сдружиться с теми, кого считали антисоветчиками…

А поездки за границу? По тем местам, где воевала, где ее помнили и, расставаясь, плакали...

* * *

Невозможно вот так бегло, перечитать Книгу воспоминаний женщины, за плечами которой - 80 лет. Да и не нужно: у каждой из страниц ее биографии - свой уголок.


Помните, Игорь Тальков пел: 
"Я приглашу на танец память 
И мы закружимся вдвоем. 
И вместе с нами помолодеет 
Старый дом. 
Ну, а когда погаснут свечи
И за окном рассвет вздохнет, 
Произнесет "До скорой встречи" 
Мне тихо память - и уйдет... "

Уйдет, чтобы вернуться в новый день с новыми надеждами на силу. Силу, дающую Веру. Веру, дарующую искру. Искру, из которой возгорится пламя. Пламя обычной любви - к делу, земле, людям... И тогда прошлое потеряет над нами свою абсолютную власть, открывая рассветное "Завтра": не менее ясное и радостное, чем в юности.

Источник: газета "Слава Краснодона" за 31 марта 2001 года.

LegetøjBabytilbehørLegetøj og Børnetøj