За заслуги перед Родиной

Р. Аптекарь,
музей "Молодая гвардия"

Заслуги перед Родиной… Награды Родины… Всегда ли эти понятия совпадают? Всегда ли оценки адекватны?

Жизнь не дает однозначных ответов, особенно, если это касается военного времени. Да, в результате неполной информации или из идеологических соображений были допущены ошибки, неточности, искажения. Многое диктовалось жестокими законами, по которым тогда жила страна и которым подчинялись все без исключения ее граждане. Но задача государства и общества как раз и заключается в том, чтобы в последующие годы восстановить истину, отдать должное каждому, заслужившему благодарность за участие в минувшей войне. Поэтому радует и новое имя ранее не известного воина, появившееся на обелиске братской могилы, и запоздавшая награда, и неравнодушие ныне живущих в Украине людей, помнящих провозглашенный когда-то очень гуманный лозунг: "Никто не забыт и ничто не забыто". Очень важно, следуя этой прекрасной цели, не оставлять без внимания этическую сторону проблемы. Строить новое, укладывая кирпичик к кирпичику, а не один вместо другого, как мы уже почти привыкли это делать. Не все так просто и в истории Молодой гвардии". Материалы о подпольщиках собирались, казалось, очень тщательно, устанавливались лица, причастные к борьбе, составлялись списки рекомендованных к награждению. Однако досадных ошибок, и не только в фамилиях, именах, отчествах, избежать не удалось. Анатолий Лопухов, например, отмечен медалью "Партизану Отечественной воины" 1-й степени в списках зверски замученных подпольщиков (в то время он находился в действующей армии. Не награжденными оказались В. Левашов, В. Третьякевич, В. Гуков, Н. Петрачкова, Ю. Полянский, А. Ковалев, В. (М.) Борисов. Причины были разные. Но даже спустя годы мы можем говорить о них лишь предположительно, ибо истинные мотивы остались "за кадром".

Василий (Мефодиевич) Борисов ушел из Краснодона, когда начались аресты, погиб осенью 1943 года, будучи участником Новоград-Волынского подполья на Житомирщине. Анатолий Ковалев бежал с места казни от шурфа шахты № 5 и через несколько дней, опасаясь преследований покинул город. Впоследствии пропал без вести. Не имея достоверных сведений о судьбе этих юношей, комиссия в списки их не включила. Дезориентировало, по-видимому, и то, что в организации было два Василия Борисова.

Следуя "народной" молве Юрия Полянского из поселка Краснодона обошли из-за сестры Серафимы, обвиненной в сотрудничестве с оккупантами. И хотя очень скоро выяснилась непричастность Серафимы, недоразумения в отношении Юрия не устранены до сегодняшнего дня. Не были отмечены наградами Василий Гуков и Надежда Петрачкова, что, с нашей точки зрения, вообще необъяснимо.

Несправедливо обошлись с Виктором Третьякевичем, большего заслуживал Иван Туркенич. В их биографиях как раз и были те "проколы", о которых уже сказано выше и в которых их участники менее всего виновны. Виктора обвинили в предательстве, Ивана - косвенно в том, что остался в живых.

Неоднократные апелляции в высшие государственные инстанции лишь частично увенчались успехом, остальные ждут еще своего решения. Более подробно об этом трудном процессе, который коснулся прежде всего Ивана Туркенича, и пойдет речь.

КОМАНДИР "МОЛОДОЙ ГВАРДИИ"

Легких судеб, как правило, не бывает. Разве что по-разному можно оценивать их превратности. Разумный человек не станет жаловаться на невезение, причислять себя к разряду неудачников. Наоборот, он непременно будет искать выход из затруднительного, а, возможно, даже тупикового положения. И найдет его, и достигнет цели, и предстанет перед окружающими уверенным, удачливым. Ему еще и позавидуют.

Таким был Иван Туркенич.

Дважды в своей короткой жизни (а век его недолог - всего 24 с половиной года) он избежал смерти. Первый раз - летом 1942 года, когда в ожесточенных боях на Дону понес тяжелые потери 614 истребительно-противотанковый артполк, помощником начальника штаба которого был в то время лейтенант Туркенич. Часть попала в окружение, выходили группами или в одиночку. "Несколько дней бродил по занятой немцами территории с одной мыслью: во что бы то ни стало прорваться к своим. Но мне не повезло. У линии фронта немцы схватили меня и под стражей доставили в лагерь военнопленных" (И.Туркенич). Пять дней и ночей "страшного лагеря", а на шестой, когда пленных перегоняли на новое место (в сторону Суровыкино Ростовской области), Туркенич бежал. "От голода и усталости я совершенно обессилел. Теперь уже нечего было и думать о переходе через фронт". Решил пробираться в Краснодон, который был, казалось, рядом, "пожить, у родных, окрепнуть, а там будет видно, как действовать дальше". В Краснодоне он стал участником подполья, и не рядовым, а командиром "Молодой гвардии".

"В этом городе меня многие знали, здесь я рос и учился, вступил в комсомол. Но никто не донес немцам о скрывающемся советском офицере".

Во второй раз трагические события разворачивались в январе 1943 года, когда прошли первые аресты. Штаб "Молодой гвардии" на экстренном заседании принял решение: всем покинуть город, немедленно скрыться. Приказ передать на места.

"Аресты... начались так внезапно, - писал И. Туркенич, - что сильно морально подействовали на наших товарищей. Взять в руки руководство и организацию ухода группами из пределов Краснодона не было возможности". Поэтому каждый действовал на свой страх и риск: уходили в одиночку или по несколько человек, кто-то прятался неподалеку. К большому сожалению, были и такие, кто, недооценив опасность или проявив нерешительность, упустил время (сказалась все же психологическая неподготовленность к такому рискованному делу, как подпольная борьба с коварным и сильным врагом).

В ночь с 4-го на 5-е января начались повальные обыски, облавы, аресты. В результате большинство патриотов, в том числе и многие из тех, кто вначале сумел скрыться, оказались в фашистской тюрьме.

Ивану Туркеничу, как и немногим другим молодогвардейцам, повезло больше. Едва он покинул родной дом, как туда нагрянула полиция. Несколько дней Ваня скрывался в разных местах города, в основном на окраине. Поддерживал связь через Анну Сопову с теми, кто еще находился в городе. Желая выручить ребят из тюрьмы, он хотел подготовить налет на полицию, хотя бы поднять панику" (из беседы И. Туркенича в ЦК ВЛКСМ 4.11.43 г.). Однако, когда полиция напала на его след, он вынужден был уйти из города. Двигался в сторону линии фронта к Северскому Донцу, откуда отчетливо была слышна артиллерийская канонада.

К концу января 1943 года он находился уже в воинской части, проходил проверку на установление личности и лояльность действий в период с августа 1942 по январь 1943гг. В разных документах Центрального военного архива (г. Подольск Московской области) И.В. Туркенич значится командиром минометной батареи 163 гвардейского стрелкового полка то с января, то - с февраля 1943 года. В автобиографии он пишет, что "в феврале по болезни лежал в госпитале" и "с февраля сражался на фронте".

Таким образом, даже в соответствии с суровыми законами военного времени, в биографии И. Туркенича преступных действии не обнаружено. А если учесть, что уже в апреле 1943 года он получил звание старшего лейтенанта и был переведен на должность помощника начальника штаба 473 артполка 99 стрелковой дивизии, то можно предположить, что доверие к этому честному боевому офицеру было полностью восстановлено.

Что же касается доверия к Туркеничу как командиру "Молодой гвардии", то здесь были некоторые нюансы. В докладной записке А.В. Торицына отмечена роль Туркенича как руководителя, однако в списках представленных к награждению фамилия отсутствует, а далее значится: вызвать в Москву членов "Молодой гвардии" Ивана Туркенича и Георгия Арутюнянца. В докладной же записке секретаря ЦК ВЛКСМ Н. Романова на имя Сталина, Маленкова, Щербакова, Хрущева вносится предложение: "Командира "Молодой гвардии" Туркенича Ивана Васильевича, находящегося в настоящее время в рядах Действующей Красной Армии, наградить орденом Ленина".

И все же изъяны в личном деле ("остался в живых") сыграли свою негативную роль: на высшую или самую высокую награду он "не тянул", а был удостоен ордена Красного Знамени и медали "Партизану Отечественной войны" 1-ой степени.

Нам, краснодонцам, родственникам молодогвардейцев, сотрудникам музея "Молодая гвардия", такое решение тех далеких военных лет казалось необъективным. Поэтому общественность, руководство Краснодона и Луганской области неоднократно обращались с ходатайством о присвоении И. Туркеничу звания Героя Советского Союза посмертно.

А сам Туркенич считал награду вполне достойной. Для него важнее было другое - честное исполнение своего гражданского и воинского долга. Он участвовал в боевых действиях дивизии, которая, сформировавшись в Ворошиловградской области, прошла с боями почти всю Украину, вышла к польской границе. В июне 1944 года Туркенич стал членом ВКП(б). С июля назначен помощником начальника политотдела дивизии по работе среди комсомольцев.

Шли тяжелые бои на территории Польши. Маленькое местечко Глогув стало последним в послужном списке гвардии старшего лейтенанта И. Туркенича. Как политработник, он находился непосредственно на передовых позициях 206-го стрелкового полка, где положение было наиболее угрожающим. 13 августа получил тяжелое ранение и через сутки, не приходя в сознание, скончался. 

Хоронили его с почестями, с залпами орудий. Однополчане говорили теплые слова об очень мужественном и добром человеке, воине, гражданине. Политотдел и командование дивизии направило представление к награде - высшей в стране - званию Героя Советского Союза. В наградном листе подписи о согласии поставили начальник политотдела и командир 23 стрелкового корпуса, начальник политотдела 60 армии, и, наконец, последняя запись: "Приказом войскам 60 армии № 0235/н от 30.12.1944 года Иван Туркенич награжден орденом Отечественной войны I степени".

Попытку пересмотреть данное решение предпринимало в послевоенные годы командование Житомирского высшего училища радиоэлектроники ПВО (бывшее Севастопольское училище зенитной артиллерии, которое в 1941 году закончил Туркенич). Вопрос этот поднимался даже на XXIV съезде ЛКСМ Украины, однако, как писал в музей помощник начальника политотдела училища по комсомолу капитан А. Ужанов, "патриотическому порыву не придали должного внимания". А из Главного Управления кадров Министерства обороны СССР пришел ответ, что "за одно и то же дважды не награждают".

И все-таки справедливость в отношении И. Туркенича, командира "Молодой гвардии , офицера Советской Армии, восторжествовала. 5 мая 1990 года, в канун 45-летия Великой Победы, вышел Указ Президента СССР о присвоении посмертно звания Героя Советского Союза капитану Туркеничу Ивану Васильевичу "за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов".

Вручить награду прибыл в Краснодон генерал-полковник Борис Громов, в то время командующий Киевским военным округом. Торжества состоялись в зале Славы музея "Молодая гвардия". Грамоту Президента, орденскую книжку с указанием наград - орден Ленина и медаль "Золотая звезда" - принял близкий родственник (племянник) Владимир Березовский.

Да, запоздали награды, задержались и воинские звания. О многих из них остался в неведении и сам Туркенич. Только спустя десятилетия, в результате исследовательской работы в военных архивах, выяснилось, что приказ о присвоении звания "старший лейтенант" был подписан еще 5 мая 1942 года, т.е. после окончания курсов командиров минометных батарей при артиллерийской Академии им. Дзержинского, которая находилась тогда в Самарканде. Знал ли об этом Туркенич? По-видимому, о приказе знал. Но получил ли документ (удостоверение личности) на руки, остается загадкой, потому что в начале 1943 года прибывший в воинскую часть Туркенич именуется "лейтенантом", а в апреле, как мы уже говорили, ему присвоено звание старшего лейтенанта. Присвоено вновь или восстановлено - на этот вопрос пока еще ответа нет.

Если внимательно проследить служебные распоряжения о Туркениче, а это, вероятно, происходило и с другими военнослужащими, становится очевидным, как велика протяженность во времени от представления до окончательного решения. Примеров, кажется, достаточно. Но вот еще один, приказом войскам I Украинского Фронта по личному составу №0769 от 6 октября 1944 года Туркеничу присвоено новое воинское звание капитан. Причем, указана его предыдущая должность помощник начальника штаба артполка. Выходит, документ оформлялся не менее полугода и пришел с опозданием: после гибели героя прошло уже два месяца. Но такова действительность. И сегодня мы не судим ее, а лишь констатируем факт, чтобы лучше понять, каким настоящим человеком, без учета наград и званий, был наш краснодонский Герой. И большое счастье, что всенародное признание и слава пришли к нему все же вовремя, еще при жизни.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ДРУЗЕЙ

ВАЛЕРИЯ БОРЦ, член Молодой гвардии:

Мне вспоминается один из вечеров в Краснодоне, когда мы еще только создавали свою подпольную группу. В комнате у Олега нас сидело 5 человек. Тусклый свет "шахтерки" придавал нашему собранию какую-то особую таинственность. Мы обсуждали план действий "Молодой гвардии". Ваня сказал нам тогда: "Товарищ Сталин приказал нам бить врага его же оружием. Мы достаточно собрали немецких винтовок, гранат и другого вооружения. Наш арсенал дает нам возможность бить немцев днем и ночью. Я предлагаю немедленно организовать нападение на вражеский обоз, вот план операции".

Он встал. Ваня был высокого роста, но теперь он казался мне еще выше, еще мужественнее. Его милое, славное лицо пылало огнем. В его глазах я читала страшную, нечеловеческую ненависть к захватчикам. И во всем его облике был призыв к борьбе за свободу и независимость нашей Родины.

ГЕОРГИЙ АРУТЮНЯНЦ. член "Молодой гвардии:

При обсуждении важных вопросов Иван Туркенич говорил спокойно, четко, тоном командира. Он понимал, что это нужно не для того, чтобы подчеркнуть сейчас свое "я". Нет, это нужно было, чтобы подчинить усилие группы людей единой воле, единому замыслу.

Ребята с первых же слов поняли, что это уже не игра в войну, в командиров и бойцов. Этот человек знает, что делает, на него можно положиться.

И.К.ВОЛОХ, заместитель начальника политотдела 99 стрелковой дивизии:

Это был замечательный человек, подлинный вожак молодежи. Он любил товарищей, умел быть верным другом. Его тоже любили. Стрелки, минометчики, артиллеристы хорошо знали этого отважного, скромного, обаятельного человека. В записной книжке Ивана Туркенича среди любимых стихов были записаны такие строки:

Кто придумал, что грубеют на войне сердца.
Только здесь хранить умеют дружбу до конца.

ЛЕОНИД ВЫШЕСЛАВСКИЙ, спецкор армейской газеты "За нашу Родину", известный поэт:

Отлично помню те дни, когда в нашу армию, ведущую наступательные бои на подступах к бывшей польской границе, прибыл стройный, рослый 24-летний старший лейтенант - овеянный славой командир краснодонского подполья. Мне много довелось беседовать с Иваном Туркеничем, расспрашивать его о "Молодой гвардии", товарищах. Основное впечатление, которое производил Туркенич, можно выразить двумя словами: сдержанность и чистота.

М. КОЛЬЦИН, однополчанин, о последнем бое:

На пути наступающих фашисты создали мощный огневой заслон. Непрерывно била артиллерия и минометы. И. Туркенич обратился к солдатам: "Товарищи! Надо вырваться из-под обстрела. Вперед, друзья, за мной! "

Голос этого человека хорошо был знаком солдатам, и фигура его весьма приметная, хоть и недавно он в дивизии, а уже успели к нему приглядеться. Не раз видели его в самых горячих переплетах и полюбили боевого комсомольского вожака за храбрость, за отвагу.

Поднялась цепь, пулеметчики и автоматчики неудержимо ринулись вслед за старшим лейтенантом, обгоняя друг друга. В пылу боя никто и не заметил, как исчез этот человек с горячим сердцем.

С.П. СЕРЫХ, Герой Советского Союза:

Жители Глогува, наверно, помнят, как мы входили в местечко. Приветствовали нас цветами. А мы везли на повозке тяжелораненого офицера. Преклонного возраста крестьянин, увидев смертельно бледное лицо молодого героя, вытер рукавом слезы...

Когда мы хоронили Туркенича, собрались все жители Глогува. Прогремел последний залп. На могиле выросла гора живых цветов и венков.

П.В.СОБОЛЕВ, старший лейтенант, из выступления на траурном митинге 15 августа 1944 года:

- Туркенич, ты слышишь, как танки идут на запад, - это наши танки, ты слышишь, как пушки идут, - это наши пушки идут на запад, слышишь ли ты, как наша пехота чеканным шагом идет на запад! Дело, начатое тобою, близится к концу. Смерть фашистским захватчикам!

СТРОКИ из ФРОНТОВЫХ ПИСЕМ ИВАНА ТУРКЕНИЧА

1 августа 1943 года (родителям):

Получил открытку из обкома ВЛКСМ и письмо из редакции "Радянська Україна", написал на оба ответы. Также получил письмо от Саши. Впрочем, письма получаю как никогда. Погода у нас переменная. Часто идут дожди и чаще всего со стальным "градом". Ну, это все пустяки.

16 сентября 1943 года (родителям):

Письма от вас получил, даю ответ с задержкой. Сами знаете: со времени прорыва фронта на Миусе движемся вперед с боями, на одном месте стоять не приходится, а на ходу письмо писать трудно. Ну, ничего, помиримся как- нибудь и с этим. Впредь постараюсь писать как можно чаще. Ушли мы уже сравнительно далеко...

19 декабря 1943 года (из Краснодона в Харьков сестре Ольге):

В Москве я побыл больше месяца. Впечатление о ней… [окончания письма нет в газетной статье]

22 февраля 1944 года (родителям): Жизнь моя протекает неплохо. Получил направление на фронт. Надеюсь, скоро встретиться со своими боевыми друзьями. Сейчас нахожусь в пути на Запад. После отъезда писем еще ни от кого не получал. Писал очень многим. Надеюсь скоро получить ответы.

Читал свою статью в журнале "Смена" №№21, 22. Если у вас журнала нет, постарайтесь достать. Там почти все мои воспоминания и есть фотография, та, что я сфотографировался в Москве.

2 марта 1944 года, открытое письмо к офицерам 1-й гвардейской армии (газета 'За нашу победу ):

Я думаю, что в моих действиях нет ничего особенного. Я - советский офицер. И куда бы меня ни забросила судьба, в какой бы сложный переплет я ни попадал - моя обязанность: бороться против врагов моего народа. Лишь в той мере, в какой мне это удавалось делать, я считал и считаю себя достойным почетного звания советского офицера.

11 марта 1944 года (родителям):

Идем вперед. Фрицы бегут. Нахожусь пока на передовой. Успехи у нас хорошие. Верно, грязь немного мешает. Ну, ничего, надеюсь, справимся.

22 марта 1944 года (родителям):

Нахожусь на передовой. Жизнь моя протекает неплохо (по-солдатски). Гоним фрица. Все время в движении. Верно, погода не ахти. Беспрерывно моросит дождик со снегом. Дороги плохие. Но это нас не останавливает... Оформился в партию.

5 мая 1944 года (А.В. Торицыну), п/п 40303:

Теперь, когда я имею предварительно постоянный адрес, решил написать Вам письмо.

Сейчас я нахожусь в одной из э действующих частей 1-го Укр. фронта. До этого мы были все время в боях, шли вперед, теперь стоим в обороне.

Я с самого прорыва веду политработу среди комсомольцев и беспартийной молодежи нашего соединения. Все беседы о нашей организации прошли с большим подъемом.

Солдаты, сержанты и офицеры, все как один, клялись мстить за погибших товарищей и в прошедших боях оправдали эту клятву. Сейчас также с честью выполняют свой долг перед Родиной. Надеюсь, что и в предстоящих боях Сараевцы не подкачают.

Кроме этого, я выполняю отдельные приказания командования. На мою долю выпало также организовать сев в районе нашей обороны. Это также осуществляем.

14 мая 1944 года (родителям), п/п 40303:

Нахожусь я от вас очень далеко... в одном из действующих подразделений. Сейчас у нас пока затишье - стоим в обороне. На меня командование возложило огромную задачу: организовать посев зерновых у переднего края. Работа у меня сейчас идет хорошо. Люди сеют, пашут. Верно, посев вручную. Для нас это странно, но здесь люди сеялки и не видели, потому что земли каждый господарь имеет отдельно по несколько моргив и поэтому засевали и засевают вручную. С народом беседовать по этим вопросам очень трудно... взгляды на жизнь у них совсем иные, народ не воспитан в нашем духе, и знает только частную собственность и частные интересы...

Кроме того, я часто бываю на переднем крае. "Любуюсь природой" и слушаю "музыку". Погода у нас здесь наладилась. Иной день бывает ветреный, но здесь вообще часто с Карпат поддувает.

23 июня 1944 года (подруге Нине Маркиной), п/п 40303:

Жизнь моя солдатская течет своим чередом. Сейчас стоим в обороне... Надеюсь, скоро мы пойдем в наступление, и я думаю тогда проделать кросс Польша - Германия (Берлин). В обыденной жизни занимаюсь текущей работой, а ее хватает досыта. Иногда у нас бывают кино и концерты. Верно, здесь с очень большим интересом все это просматривается и прослушивается...

Источник: газета "Слава Краснодона" за 22 июня 2002 года.