16

10 октября 1941 года - 111 день войны

 Директива Ставки Верховного Главнокомандования о расформировании Резервного фронта и передаче его войск в состав Западного фронта. [3; 79]

 Началась и продолжалась до 4 декабря Калининская оборонительная операция войск правого крыла Западного (с 17.10.1941 г. Калининского) фронта в ходе битвы под Москвой. Советские войска сковали и не позволили противнику перебросить под Москву 13 пехотных дивизий, заняли охватывающее по отношению к северному флангу группы армий "Центр" положение, чем держали его командование в постоянном напряжении вплоть до перехода фронта 5 декабря в наступление. [1; 78-79]

 Немецкие войска оккупировали г. Сумы, Лебедин Сумской области; г. Сычевка Смоленской области. [1; 79]


Хроника блокадного Ленинграда

Сегодня подведен итог работы ленинградской промышленности. С конца июня по 10 октября 1941 года фронту дано 335 тяжелых танков, 38 морских и 1579 сухопутных артиллерийских орудий, 6334 миномета, 476 бронемашин, около полутора миллионов артиллерийских снарядов и мин.

Воздушная тревога, начавшаяся еще накануне вечером, продолжалась до половины второго ночи. Вечером — опять тревога, бомбежка. В 20 часов 36 минут — отбой, а в 23 часа 20 минут — новый налет. Всего 10 октября на город упало около 1000 зажигательных и 15 фугасных авиабомб.

Только на фабрику дамского готового платья (10-я Красноармейская, 22) упало 105 зажигательных бомб.

Наши летчики, наносившие в этот день удары по прифронтовым дорогам противника, уничтожили и повредили десятки автомашин, взорвали 4 цистерны с горючим, разбили 3 танка и 15 железнодорожных вагонов.

В связи с назначением генерала армии Г.К. Жукова командующим Западным фронтом в командование Ленинградским фронтом временно вступил генерал-майор И.И. Федюнинский. Эти обязанности он исполнял до 26 октября, когда командующим Ленинградским фронтом был назначен генерал-лейтенант М.С. Хозин. [5; 73]


Воспоминания Давида Иосифовича Ортенберга,
ответственного редактора газеты "Красная звезда"

Два дня назад в сводках Совинформбюро были названы вяземское и брянское направления. 9 октября последовало сообщение об оставлении Орла. Уже теперь-то можно было полным голосом сказать об опасности, нависшей над Москвой. Но для этого нужны были конкретные материалы с места событий, а их пока нет. Молчат наши корреспонденты. Почему?

Сейчас на такой вопрос ответить нетрудно: общеизвестно, что, начиная операцию «Тайфун», противник нанес сильнейшие удары по фронтовым и армейским штабам, в результате чего пострадали средства связи, нарушилось управление войсками. Здесь достаточно напомнить разговор Верховного главнокомандующего с Жуковым 7 октября:

«— Я не могу добиться,— сказал Сталин,— от Западного фронта исчерпывающего доклада об истинном положении дел...»

О том же свидетельствует и диалог Жукова с командующим войсками Резервного фронта 8 октября:

«— Ты откуда? — спросил С.М. Буденный.

— От Конева.

— Ну, как у него дела? Я более двух суток не имею с ним никакой связи...»

Само собой разумеется, что в то время такого рода фактами редакция «Красной звезды» не располагала. Мы лишь интуитивно догадывались, что молчание наших корреспондентов обусловлено двумя причинами: неустойчивостью связи с Москвой и неясностью обстановки на подступах к столице.

Была еще и третья причина замедленного поступления корреспондентских материалов с важнейших в тот момент направлений. В сентябре, когда обстановка на Западном и Резервном фронтах заметно стабилизировалась, мы несколько ослабили там наши корреспондентские группы. Теперь надо было срочно усиливать их. На брянское направление мы снова командировали Петра Коломейцева и вместе с ним Евгения Габриловича. На вяземское послали Ивана Хитрова и двух писателей — Федора Панферова и Хаджи Мурата Мугуева.

Вспоминаю, как стал нашим корреспондентом Панферов. 4 октября явился ко мне человек, с которым я никогда не встречался до этого,— приземистый, широкоплечий, с каким-то пронзительным взглядом. Это и был Федор Иванович Панферов — автор хорошо известного мне романа «Бруски». Он попросил зачислить его в штат корреспондентов «Красной звезды» и откровенно рассказал при этом такую историю. Ему была предложена работа в какой-то фронтовой газете. Не помню уж, по каким причинам он не мог выехать туда немедленно, и написал об этом объяснительное письмо Верховному главнокомандующему, а тот переадресовал это послание в Партколлегию и поставил вопрос чуть ли не об исключении Панферова из партии. Я не стал вникать в подробности — никуда не звонил, никаких справок не наводил. Сразу ответил Панферову согласием при одном обязательном условии: он должен немедленно выехать в действующую армию. У меня было твердое убеждение, что никто, в том числе и Сталин, не сможет отказать кому бы то ни было в праве подтвердить в боевой обстановке свою верность партийному долгу, пройти, так сказать, проверку огнем. Тут же был подписан приказ. Панферову выдали военное обмундирование с тремя шпалами, соответствовавшими его воинскому званию, и на следующий день он отбыл на вяземское направление.

После опубликования в «Красной звезде» первой же его корреспонденции из действующей армии мне позвонил Сталин. Ни о чем он меня не расспрашивал, не порицал и не хвалил за то, что я «самовольно» послал Панферова на фронт, сказал только, как всегда коротко и категорично:

— Печатайте Панферова.

Из этого можно было заключить, что инцидент, возникший в связи с письмом Федора Ивановича, исчерпан.

 

Иногда меня спрашивают, почему оказался вдалеке от Московской битвы один из самых боевых корреспондентов нашей газеты Константин Симонов? Да и сам Симонов не раз упрекал меня за то, что я не послал его тогда на Западный фронт.

Но всему есть объяснение. И этому — тоже!

Еще 27 сентября я узнал, что в районе Мурманска хорошо воюют английские летчики — они сбили семнадцать фашистских самолетов. Об этом стоило рассказать в газете. Как раз в те дни вернулся из Крыма Симонов, и я решил послать его на Север. По моим расчетам, эта его командировка могла продолжаться не более недели. В действительности же он в Мурманск добрался только на седьмой день: из-за непогоды самолет застрял в Вологде на четверо суток!

Когда развернулись грозные события на Западном фронте, Симонов прислал мне взволнованную телеграмму — просил разрешения срочно вернуться в Москву. Я на это согласия не дал. И вот почему. В ту пору Симонов только-только начинал свою журналистскую деятельность в центральной военной газете. Первые его корреспонденции из Одессы и Крыма были интересными, нужными, но все же они не являлись еще той его высокой публицистикой, которая позже так сильно прозвучала со страниц «Красной звезды» и так горячо была принята в действующей армии и во всей стране. Мне казалось, что симоновские корреспонденции с Западного фронта погоды в газете не сделают, пусть поработает на Севере.

Мурманское направление было единственным, где наши войска хоть кое-где и отступили, но ненамного, а затем закрепились и больше не отходили ни на шаг. В ту пору наших неудач на центральных и южных фронтах этот факт заслуживал широкого освещения в «Красной звезде». Так Симонов и застрял на Севере.

 

Пора, однако, повести речь о газете, датированной 10 октября. При подготовке этого номера, уже на исходе дня, словно бы приоткрылись где-то невидимые шлюзы — и в редакцию хлынули — по бодо, телефону, нарочными — материалы наших корреспондентов с Западного и Брянского фронтов. Поначалу только первая, а затем и вторая, и третья полосы целиком заполнялись их репортажами и статьями.

На первой полосе корреспонденция «Ожесточенные бои на вяземском направлении». Спецкор сообщает: «Фашисты, сосредоточив превосходящие силы, яростно атакуют наши войска. На ряде участков неприятелю снова удалось продвинуться... Враг подбрасывает новые силы». Далее рассказывается о том, с каким упорством и доблестью обороняются наши войска.

Не менее откровенна статья «Танковые бои под Орлом». В ней сообщается о прорыве танков Гудериана в районе Глухова, о неудачном для нас исходе сражения за Орел. Но в то же время в статье содержится и обнадеживающий факт: атаки врага, устремившегося из Орла к Туле, отбиты. А заканчивается она так: «Путь на север от Орла прикрыт. Нужно сделать его совершенно неприступным для врага».

На прикрытие орловско-тульского направления Ставка выдвинула 1-й гвардейский стрелковый корпус генерала Д. Д. Лелюшенко и танковую бригаду полковника М.Е. Катукова.

Там, как уже говорилось выше, возобновили свою работу наши корреспонденты по Брянскому фронту Трояновский и Гроссман. Туда же поспешили Коломейцев и Габрилович, чуть было не угодившие в лапы противника. Вовремя остановил их «эмку» какой-то капитан:

— Куда вы, товарищи командиры? Глядите — немцы!..

Корреспонденты выбрались из машины, огляделись — действительно, в километре от них на пригорок выползали немецкие танки. Пришлось дать обратный ход. И вскоре они — милостив бог газетчиков! — наткнулись в сыром осеннем лесочке на подразделения бригады Катукова. Здесь Габрилович встретился с командиром танковой роты старшим лейтенантом А. Бурдой, совершавшим в те дни один геройский подвиг за другим.

Собрав интересный материал, но не имея под рукой никаких средств связи с редакцией, корреспонденты приняли обычное в подобных случаях решение: не мешкая ехать в Москву. В пути над шоссе вынырнул из-за облака самолет. Вначале корреспондентам показалось, что это наш, а когда опознали врага, он уже открыл огонь. Водитель их машины успел выскочить, Габрилович тоже распахнул дверцу, но опытный Коломейцев крикнул: «Поздно, пригнись!» Пулеметная очередь насквозь прошила машину. Одна пуля попала в приоткрытую дверцу, две — в капот, а четвертая — в рукав телогрейки, лежавшей на сиденье между Коломейцевым и Габриловичем.

Доложив мне о своих злоключениях, корреспонденты уселись за работу. Габрилович дал в номер корреспонденцию «Линия огня». От других материалов этого номера ее отличала, пожалуй, прежде всего страстность в описании действий танкистов из засад. Позже в бригаде Катукова побывали многие наши корреспонденты, мы посвятили ей однажды целую полосу, но первым открыл ее для читателей «Красной звезды» Габрилович.

Свою корреспонденцию он закончил такими строками:

«Едем обратно мимо полей, где возводятся укрепления, мимо танков, пушек, автомашин, идущих на фронт. Стальной заслон. Тот, кто видел вооружение этого заслона, эти новые современные машины, может с уверенностью сказать: горы трупов положат фашисты на пути своего наступления».

Так оно и было. На этом направлении противнику удалось несколько продвинуться вперед, занять Мценск. Но путь к Туле враг действительно усеял могилами своих солдат и кладбищами техники.

Петр Коломейцев привез из той командировки статью «Как ликвидировать танковый прорыв». Она была напечатана через несколько дней. А в том номере пошла другая большая и очень важная статья полковника К. Неверова «Обороняться стойко, упорно, активно». Она начиналась так:

«Бои, происходящие сейчас на фронте, носят подвижный характер. Но это вовсе не значит, что все сводится к безостановочному движению войск и оборонительные бои теряют свое значение. Опыт показывает, что нужно сочетать движение с обороной.

Характерная особенность обороны в нынешних боях — это ее активность во всех звеньях, полная готовность противопоставить свой маневр маневру врага...»

В статье нет слова «отступление». Мы избегали употреблять его. Пользовались иной терминологией: «движение», «безостановочное движение». Но суть-то статьи сводилась к тому, что отступление не должно быть беспорядочным. Его необходимо сочетать с упорными боями на промежуточных рубежах.

Заголовок передовой «Преградим путь врагу!» набран необычно крупным шрифтом. Здесь мы постарались прокомментировать скупые строки сообщения Совинформбюро об ожесточенных боях на брянском и вяземском направлениях, а также на объявленном только вчера мелитопольском направлении. В передовой подчеркивалось: «Обстановка чрезвычайно серьезная. Особенно угрожающее положение создалось для важных жизненных центров западного направления и приазовских районов. Мы твердо знаем, что победа в решающем итоге будет за нами, но знаем также, что победа никогда не приходит сама, путь к ней тернист и нелегок. Ни на минуту не теряя спокойствия духа и непоколебимой уверенности в победном для нас исходе войны, мы в то же время не имеем права ни в малейшей степени преуменьшать величину опасности, нависшей над Родиной... Теперь пробил час, когда каждый верный сын Родины обязан отдать ей все, что может, не щадя своей жизни в борьбе с заклятым врагом».

В Генштабе я узнал о переброске сил на западное направление с других фронтов и из глубины страны. Когда вычитывал уже гранки передовой, мне не давала покоя мысль: надо бы сказать и об этом. Но как? Конкретность в данном случае непозволительна. В конце концов в тексте передовой появилась хоть и резиновая, но все же ободряющая формулировка:

«Вводятся в бой новые резервы. На помощь фронтовикам идут лучшие наши силы». [7; 194-298]

От Советского Информбюро

Утреннее Сообщение 10 октября

В течение ночи на 10 октября наши войска вели бои с противником на всём фронте и особенно напряжённые на Вяземском и Брянском направлениях.

* * *

Отражая ожесточённые атаки противника на одном из участков Западного направления фронта, одна наша часть за три дня уничтожила 65 немецких танков и свыше 1000 немецких солдат. На этом же направлении фронта два батальона пьяных фашистских солдат остервенело бросились в атаку на наши части. Интенсивным огнём наших войск немецкая колонна была разгромлена, большая часть наступающих уничтожена.

На одном из участков Западного направления фронта группа наших самолётов бомбила наступающие войска противника. Прямыми попаданиями бомб и пулемётным огнём уничтожено 54 немецких автомашины с людьми и вооружением, 6 миномётных батарей, 3 артиллерийские батареи. На другом участке Западного направления фронта сброшенными с наших самолётов бомбами разбито 18 автомашин, 4 орудия и одна миномётная батарея, взорван склад горючего и уничтожено свыше двух рот пехоты противника.

* * *

Противодействуя наступлению войск противника, группа наших самолётов уничтожила на одном из участков Южного фронта 56 автомашин с пехотой противника и боеприпасами.

* * *

Чувствительные удары по фашистам наносят бойцы партизанского отряда тов. П. в одном из оккупированных немцами районов на Северо-Западном направлении фронта. Недавно партизаны минировали дорогу в посёлок Т., а затем подожгли в посёлке склад с боеприпасами. Немцы поспешно стали выводить машины и наскочили на минированный участок. Взрывами мин подорвали 4 танка, 3 легковые и 2 грузовые автомашины. В районе совхоза имени Володарского партизаны сожгли мельницу и дом, в котором поселился вернувшийся помещик — немецкий барон фон Биндерлинг.

Действующий в том же районе партизанский отряд под командованием тов. Н. разрушил железнодорожные пути на большом участке, уничтожил дрезину с тремя немецкими офицерами, 5 грузовых автомашин с боеприпасами и горючим, 2 машины с миномётными установками, 7 легковых автомашин со штабными офицерами и чиновниками. В 19 местах партизаны разрушили линии связи.

* * *

Антифашистское движение в городах и сёлах оккупированной немцами Югославии ширится с каждым днём. Крупные партизанские отряды югославских патриотов осаждают города, занятые немцами, и нападают на военные объекты германских войск. На линии Валево, Шабац и Обреновац происходят упорные бои между войсками оккупантов и партизанскими отрядами. Город Валево окружён партизанами. В боях под городом захвачено в плен несколько сот немецких солдат и офицеров. В отбитом у немцев городе Ужице партизаны захватили много военных материалов.

* * *

Во многих городах Голландии происходят демонстрации и стычки голландских патриотов с национал-социалистами и немецкой полицией. Голландские трудящиеся организуют диверсии и многочисленные акты саботажа. В Роттердаме и Амстердаме пожарами и взрывами причинены крупные повреждения судостроительным и металлургическим заводам. В районе Бреда, Девентер и Алмело пожарами уничтожены запасы зерна на военных складах. Крестьяне всячески препятствуют отправке продовольствия в Германию. На предприятиях, захваченных немцами, с каждым днём снижается темп работы.

* * *

Трудящиеся Советской страны соблюдают строжайшую экономию сырья, материальных ценностей и государственных средств, необходимых для скорейшего разгрома врага. На Горьковском автомобильном заводе имени Молотова мазут для нагревательных печей заменён смолой из отходов производства. Более 50 бездействовавших ранее станков восстановлено и усовершенствовано за время войны на заводе имени Жданова в гор. Павлове. Большой экономии топлива добились паровозные бригады депо Краснодар и Белореченская, сжигая тощие угли и шлакоотсев. Машинист депо Краснодар тов. Момот за 2 месяца сэкономил вагон топлива. Машинсты депо Горький- Пассажирская за месяц сэкономили 424 тонны угля. Коллектив шахты имени Калинина подготовил к пуску две новые лавы, оборудовав их восстановленными рештаками, приводами и врубовыми машинами. Старший инженер нефтепромыслов в Сталинабадской области тов. Болотов изыскал новый способ борьбы с потерями газа бензина при добыче нефти. Предложение тов. Болотова даёт государству полтора миллиона рублей экономии.

Вечернее сообщение 10 октября

В течение 10 октября наши войска вели бои с противником на всём фронте, особенно ожесточённые на Вяземском, Брянском и Мелитопольском направлениях.

За 8 октября уничтожено 39 немецких самолётов.

Наши потери — 27 самолётов.

* * *

Ожесточённые атаки противника на Юго-Западном направлении фронта наталкиваются на упорное сопротивление наших частей. В течение 8 октября комбинированными действиями нескольких групп наших бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей на одном из участков фронта уничтожено 33 немецких танка, 13 орудий, 150 автомашин с пехотой и боеприпасами, 150 повозок, несколько цистерн с горючим, взвод конницы и до пяти рот пехоты.

* * *

Группы наших самолётов, действующих на Западном направлении фронта, несмотря на неблагоприятную погоду, прикрывая войска, произвели ряд удачных атак по немецким автоколоннам, коммуникациям и огневым точкам врага. На одном из участков фронта советские лётчики разбомбили 141 автомашину с немецкой пехотой и боеприпасами, несколько сот подвод с военными грузами, ряд железнодорожных эшелонов и много автоцистерн с горючим. На другом участке фронта группа штурмовиков уничтожила 13 дальнобойных орудий, 6 полевых батарей и большое число мелкокалиберных орудий. В воздушных боях сбито 9 немецких самолётов.

* * *

На подступах к Ленинграду наша авиация продолжает наносить удары по скоплениям войск противника. За один день уничтожено 26 немецких танков, 3 бронемашины, 109 автомашин с вражеской пехотой, 48 зенитных орудий, 21 пулемёт, 7 орудий разного калибра и много автоцистерн с горючим.

* * *

Партизанский отряд под командованием тов. В. неутомимо истребляет фашистских мародёров в одном из районов на Северо-Западном направлении фронта. За два месяца боевых действии отряд уничтожил 19 автомашин с горючим, 8 автомашин с боеприпасами, 15 автомашин с продовольствием и другими грузами, 4 легковых машины и 14 мотоциклов. Партизаны взорвали за это время 12 мостов и 26 раз обстреляли колонны противника, проходившие по лесным дорогам. За время этих операций бойцы отряда уничтожили более 600 фашистских солдат и офицеров.

Недавно группа бойцов этого отряда во главе с испытанным партизаном тов. Ч. устроила засаду у дороги. Когда к месту засады подошла автоколонна противника, партизаны взорвали головную автомашину. Создалась пробка. Движение колонны было задержано. Партизаны воспользовались замешательством немцев и, обстреляв колонну, уничтожили ещё не менее 10 автомашин, а затем скрылись в лесу. Другая группа партизан совершила налёт на вражескую колонну мотоциклистов, усиленную бронемашиной и танкеткой. В завязавшемся бою партизаны уничтожили несколько десятков мотоциклистов и разбили бронемашину. Танкетка отошла, не приняв боя. Разгромленный враг оставил один пулемёт, несколько автоматов, много солдатского обмундирования, продовольствия и разного военного снаряжения. На днях партизаны отбили у немцев стадо в 120 коров, воровски захваченных у местного населения.

* * *

В районе Мелитополя наши истребители сбили немецкий бомбардировщик «Хе-111».

Экипаж самолета взят в плен. На допросе пленный старший ефрейтор лётчик Герхард Пфайль сообщил следующее: «Экипаж входит в состав 27 бомбардировочной эскадры 4 корпуса военно-воздушных сил. К началу войны в 27 эскадре было свыше 50 самолётов. За время воины получено не менее 15 новых машин. Эскадра уже потеряла больше половины самолётов».

Пленный унтер-офицер лётчик-наблюдатель Ингфрид Финке заявил: «Все бомбардировщики третьей группы 27 эскадры вышли из строя. В первой и второй группах осталось не более 20 боеспособных машин». Пленный радист ефрейтор Иозеф Крик рассказал, что большинство самолётов его части либо сбито советскими лётчиками, либо пришло в негодность из-за многочисленных повреждений, полученных в воздушных боях.

* * *

Во всех городах и сёлах Ленинградской области, захваченных фашистами, идёт безудержный грабёж населения. Немецкие солдаты устраивают повальные обыски, отнимают всю тёплую одежду: шубы, валенки, а также все резиновые предметы, вплоть, до рваных галош. Весь хлеб отбирается. Грабежи сопровождаются массовыми убийствами и насилием. Несмотря на свирепый террор гитлеровских бандитов, население оказывает всемерную помощь партизанам и укрывает их от фашистов. Почти в каждом районе значительная часть населения скрывается в лесах. Немцы издали несколько приказов, в которых под угрозой расстрела предлагают всем жителям немедленно вернуться в деревню. Но крестьяне остаются в лесах. В отряды партизан каждый день вступают всё новые и новые группы советских патриотов. [21; 298-300]