16

18 июля 1941 года - 27 день войны

 ЦК ВКП(б) принял Постановление «Об организации борьбы в тылу германских войск». В нем говорилось: чтобы придать этой борьбе в тылу фашистских войск самый широкий размах и боевую активность, необходимо взяться за ее организацию на месте самим руководителям республиканских, областных и районных партийных и советских организации, которые должны лично возглавить эту борьбу. [3; 30]

 СНК СССР принял Постановление «О введении карточек на некоторые продовольственные и промышленные товары в городах Москве, Ленинграде и в отдельных городах и пригородных районах Московской и Ленинградской областей». Карточки вводились на хлеб, крупу, сахар, кондитерские изделия, масло, мясо, рыбу, а также на мыло, обувь, ткани, швейные, трикотажные и чулочно-носочные товары. Карточки в Москве вводились с 17 июля, в Ленинграде — с 18 июля, в городах и пригородах Московской и Ленинградской областей — с 19 июля. [3; 30-31]

 СНК СССР принял Постановление «О распространении постановления Совнаркома СССР от 1 июля 1941 г. «О расширении прав народных комиссаров СССР в условиях военного времени» на народных комиссаров РСФСР и УССР». [3; 31]

 СНК СССР принял Постановление «О сдаче государству сушеных овощей и сушеного картофеля колхозами, колхозными дворами и единоличными хозяйствами по обязательным поставкам». На 1941 г. был утвержден план сдачи государству сушеных овощей и картофеля в количестве 50 тыс. т. [3; 31]

 Государственный Комитет Обороны принял постановление "О мероприятиях по обеспечению Красной Армии теплыми вещами на зимний период 1941-1942 гг.". [1; 55]

 Советское правительство направило правительству Великобритании послание с предложением о создании союзниками второго фронта против гитлеровской Германии на севере Франции и на севере Норвегии в 1941 г. [3; 31]

 В Лондоне было подписано Соглашение между правительством Союза Советских Социалистических Республик и правительством Чехословацкой Республики. В соответствии с подписанным Соглашением оба правительства немедленно обменивались посланниками и взаимно брали обязательство оказывать друг другу всякого рода помощь и поддержку в войне против гитлеровской Германии. Советское правительство согласилось на создание на территории СССР национальных чехословацких воинских частей под командованием лица, назначенного чехословацким правительством. Национальные чехословацкие части должны были действовать под руководством Верховного военного командования СССР. [3; 31]

 Ставка Верховного Командования приказала образовать фронт Можайской линии обороны, которая должна была проходить через Кушелево, Ярополец, ст. Колочь, Ильинское, Детчино. Этот фронт обороны, находясь в тылу вяземского оборонительного рубежа, должен был прочно прикрыть важнейшие направления, ведущие к Москве: волоколамское, можайское и малоярославецкое. Генерал-лейтенант П.А. Артемьев был назначен командующим войсками этой линии обороны. [3; 31-32]

 Закончился контрудар советских войск в районе Сольцы. Наши войска отбросили противника к западу на 40 км. [3; 32]

 Войска Южного фронта вели ожесточенные бои с 11-й немецкой армией, которой удалось форсировать р. Днестр и к исходу дня переправить на левый берег реки пять своих дивизий и создать угрозу обхода с юга войск 18-й армии. [3; 32]

 Авиация Краснознаменного Балтийского флота нанесла удар по конвою противника в Рижском заливе. После авиации по конвою нанесли удар торпедные катера и эскадренный миноносец «Стерегущий». В результате было уничтожено и повреждено 12 транспортов из 26. [3; 32]

 Немецкие войска оккупировали г. Дно Псковской области. [1; 55]


Хроника событий в Ленинграде

Наступление наших войск в районе Сольцов создало угрозу коммуникациям 4-й танковой группы врага. С 14 по 18 июля противник откатился здесь на 40 километров. Советские войска выбили его из города Сольцы, отрезали 8-ю танковую дивизию врага от основных сил. Прорваться на запад ей удалось лишь ценою больших потерь.

Были разгромлены тылы 56-го механизированного корпуса, которым командовал генерал Манштейн. Одних только автомашин корпус потерял 400.

На Лужском рубеже положение наших войск продолжает оставаться нелегким. Враг не прекращает попыток сломить их сопротивление. Сегодня Военный совет Северного фронта принял постановление об укреплении частей Лужской оперативной группы. В частности, в 1-ю и 2-ю дивизии народного ополчения вливается еще свыше 500 коммунистов и комсомольцев. В район боевых действий выехали представители штаба и Политуправления фронта. 90 процентов мин, гранат и бутылок с горючей смесью, которые производятся сейчас в Ленинграде, отправляется на Лужский рубеж.

Опять отличились балтийцы. Сначала по вражескому конвою, обнаруженному в Финском заливе, ударила авиация КБФ. Затем в дело вступили торпедные катера и эсминец «Стерегущий». Только он один в течение 30 минут выпустил 300 снарядов. Враг понес значительные потери.

Еще один таранный удар. Командир звена 71-го истребительного авиаполка КБФ Владимир Михалев воздушным винтом отрубил фашистскому корректировщику хвостовое оперение. Тот врезался в землю, Михалев же сумел довести свой поврежденный самолет до аэродрома. С победой вернулся из боя балтийский летчик Гусейн Алиев. Сражаясь над Гостилицами, он сбил два из четырех напавших на него «мессершмиттов». Посадив машину, Алиев сам выйти из нее уже не смог. Через 20 минут он скончался. На его теле оказалось более тридцати ран.

На станции Лычково фашистские летчики подвергли сегодня зверской бомбардировке и обстрелу эшелон с детьми. Это были ленинградские малыши, которых в самом начале войны вывезли в Лычковский район, а теперь в связи с приближением вражеских войск возвращали в Ленинград. 17 ребят погибло. [5; 27] 

Воспоминания Давида Иосифовича Ортенберга,
ответственного редактора газеты "Красная звезда"

Центральный Комитет партии принял решение о реорганизации политорганов Красной Армии и введении института военных комиссаров. Этому большому событию посвящена передовая «За боевую самоотверженную работу, товарищи комиссары и политработники!».

Автор передовой — поэт Рувим Моран, наш литературный секретарь. Стихи Моран начал писать в 1932 году. К четырнадцатилетнему стихотворцу относился благосклонно Эдуард Багрицкий, можно даже сказать — опекал его. Земляки Морана — одесские литераторы — любовно называли его: «Наш вундеркинд». С этим связан один почти анекдотический случай. На каком-то поэтическом вечере председательствующий, представляя Морана публике, объявил:

— А сейчас перед вами выступит молодой поэт Ундервуд.

С тех пор к Морану прозвище Ундервуд прилепилось на все годы юности.

Стихи Морана охотно печатались в «Комсомольской правде», в «Октябре», в «Красной нови», а потом он как-то охладел к ним, стал журналистом: работал в многотиражке на Николаевском судостроительном заводе, в газете «Гудок», а с 1935 года — в «Красной звезде».

Словом, краснозвездовский ветеран.

Не помню, чтобы Моран когда-либо предлагал нам свои стихи. Зато его поэтическое вдохновение нашло выход в очерках и особенно в передовых статьях. Примером журналистского мастерства Морана была, по-моему, передовая, посвященная героям боев у озера Хасан в самый разгар этих событий — в 1938 году. Моран начал ее... с народной сказки. В те строгие времена это было слишком дерзновенно. Да, пожалуй, и ныне такие вольности в передовых не поощряются. Я было занес над сказкой красный карандаш, но автор с такой страстью убеждал меня оставить эти строки, что я в конце концов уступил ему. А на следующее утро раздался телефонный звонок из «Правды». Звонил Михаил Кольцов.

— Кто у вас писал сегодняшнюю передовую? — спросил он.

Обычно мы этого не раскрывали. Но Кольцову отказать нельзя: я назвал автора.

— Какой молодец! — похвалил Кольцов.

Ему понравилось именно начало передовой.

Война застала Морана в Ленинграде. 22 июня он поспешил на Карельский перешеек. Боев там еще не было. Тем не менее на границе чувствовалась напряженность, и Моран передал об этом кое-какую информацию. Одновременно он позвонил мне и спросил, что делать дальше. Я ответил:

— Возвращайтесь в Москву — некому писать передовые!..

Утром Моран уже был в редакции, и сразу же мы усадили его за передовицу о первых героях воздушных боев. И вот он комментирует Указ Президиума Верховного Совета СССР о военных комиссарах. В статье изложена программа их боевой деятельности. Особо подчеркнуто, что теперь перед комиссарами стоят несколько иные задачи, чем в годы гражданской войны. Полностью исключается функция контроля за деятельностью командиров, что было главным тогда. Ныне на первый план выдвигается задача: повышать боевой дух войск, воспитывать у всех военнослужащих готовность сражаться с врагом до последней капли крови, отстаивая каждую пядь советской земли. В передовой воспроизведены суровые, но очень созвучные моменту слова Ленина: «Презрение к смерти должно распространиться в массах и обеспечить победу». Статья призывала всех бойцов, командиров, политработников:

— Стоять насмерть, без приказа не отходить!

— Сопротивляться до последнего дыхания, лучше смерть, чем плен!

«...Какие бы силы ни бросал враг, как бы яростны ни были его атаки,— никогда не сгибаться, не сдаваться! Даже если один против десяти, даже если горстка людей против танков,— бороться до конца, не отходить без приказа командования. Вот за это вместе с командиром отвечает военный комиссар и политический руководитель. Это — их самая главная, самая важная задача».

Когда передовая была подписана и отправлена в набор, Моран как-то застенчиво обратился ко мне с просьбой:

— Пошлите меня на фронт.

Такие просьбы следовали одна за другой от всех сотрудников редакции, оставленных в Москве. Я чаще всего отмалчивался. Промолчал и на сей раз. Моран понял, что вопреки известной пословице «молчание — знак согласия», в данном случае дело обстоит как раз наоборот. Через несколько дней он повторно «атаковал» меня, уже более решительно. Употребил даже такую неуместную фразу: «Не хочу быть тыловой крысой».

Москву в это время уже бомбили. Я знал, что в часы воздушных тревог Моран исправно дежурил на крыше редакционного здания. Сердито сказал ему:

— Считайте это вашим фронтом...

Тогда он предпринял обходный маневр. Прознав в начале августа, что формируется редакция газеты для нового — Брянского — фронта и редактором туда уже назначен бывший краснозвездовец Воловец, вызвался ехать с ним. Тот с радостью принял это предложение. Все необходимые документы были оформлены в тот же день. Моран, числившийся у нас вольнонаемным, получил из военкомата мобилизационный листок. Оставалось только сходить за предписанием в Главное Политическое управление.

Но перед тем Моран зашел все же ко мне. Легко представить, как я вскипел. Тут же позвонил райвоенкому, на высоких тонах объяснился с ним, а Морану объявил, что идти в Главное Политическое управление не требуется.

Надо было видеть, как это огорчило его. Я сжалился:

— Ладно, поедете на фронт. И даже на Брянский фронт, только не в редакцию Воловца, а в качестве собкора «Красной звезды». Кому-то же нужно представлять нашу газету на новом фронте. Так уж куда ни шло, представляйте вы...

Моран собрался в дорогу немедленно. Перед отъездом зашел, конечно, попрощаться. Помнится, у меня сидели тогда Михаил Шолохов, Евгений Габрилович и еще кто-то из писателей. Я представил им Морана так:

— Перед вами — дезертир. Удирает на... фронт.

И рассказал, как он обвел меня вокруг пальца. Добрые улыбки всех присутствовавших были ему напутствием.

На новом фронте ощущался острый недостаток легковых автомашин, и потому в распоряжение корреспондента «Красной звезды» выделили полуторку с бравым водителем Сашей (фамилии его не знаю), преодолевшим до того нелегкий путь от госграницы до Брянска.

Поехали они в 13-ю армию. В дороге выяснилось, что не только у Морана, а и у водителя нет касок. На берегу какой-то речки Моран подобрал две каски и одну из них протянул Саше.

— На хрена она мне сдалась! — залихватски молвил тот. Размахнулся и пустил каску по реке, как все мы в детстве запускали плоские камешки — чей больше проскачет и дальше пролетит.

Прибыли на КП танковой бригады, завязавшей бой с немецкими танками. Притулились у сруба недостроенной крестьянской избы. Немцы засекли бригадный КП, открыли по нему минометный огонь. Не всем удалось укрыться в наспех отрытом окопчике. Корреспондент вместе с водителем и еще каким-то лейтенантом задержались наверху. Одна из мин ударила прямо в сруб над их головами, за ней — вторая. Морана спасла каска, но рука была перебита, в бедре тоже жгучая боль. У лейтенанта перебиты ноги. А водитель Саша погиб — осколок мины пришелся ему как раз в голову...

Вернулся Моран в строй лишь через полгода. И снова пошли его передовые. И опять они отличались эмоциональным накалом. Я легко отличаю их теперь даже по заголовкам: «Трагедия в деревне Дубовцы», «Русская девушка в Кельне», «Слава раненного в бою» и т. п. Кстати замечу, когда на редакционной летучке обсуждался вопрос, кому писать передовую, комментирующую постановление Государственного Комитета Обороны об отличительных знаках за ранения, почти все чуть ли не хором закричали:

— Кому же еще, как не Морану?!

«Приоритет» действительно был за ним: он ведь первым из работников «Красной звезды» получил ранение на фронте.

А к стихам Моран вернулся уже после войны. Поэт и переводчик Моран одним из первых перевел знаменитые стихи Мусы Джалиля. [7; 42-44]

От Советского Информбюро

Утреннее сообщение 18 июля

В течение ночи на 18 июля продолжались упорные бои на Псковско-Порховском, Смоленском, Бобруйском направлениях и на Бессарабском участке фронта. Существенных изменений в положении войск на фронте не произошло.

Наша авиация в течение 17 июля действовала по мотомехчастям противника и по авиации на его аэродромах. По неполным данным в течение 17 июля сбито в воздушных боях и уничтожено на земле 22 самолёта противника. Наши потери — 8 самолётов.

* * *

Успешные бои против фашистских захватчиков ведут части Энской стрелковой дивизии. В одном бою красноармейцы дивизии уничтожили около 1.000 немецких солдат и офицеров. Особенно отличился политрук Бутарев. Заменив убитого в бою командира, тов. Бутарев повёл роту в контратаку. Жестоко поплатились фашисты за смерть командира советской роты: 84 немецких солдата и 3 офицера остались на поле боя. Рота захватила 6 пулемётов, много винтовок, гранат, патронов и другого военного имущества.

* * *

Оборона переправ через реку Б. была возложена на Энскую противотанковую артиллерийскую группу. Артиллеристы блестяще выполнили свою задачу. Переправы были удержаны до подхода наших частей. Артиллеристы уничтожили 14 немецких танков, 2 легковые и 16 грузовых автоматик с пехотой.

* * *

Заместитель политрука сапёрной роты тов. Огромный добровольно вызвался взорвать мост через реку П. Группа бойцов во главе с тов. Огромным проползла с тяжёлыми ящиками взрывчатых веществ около 8 километров по открытой дамбе и заложила снаряды под мост в 100 метрах от противника. В нужный момент мост был взорван.

* * *

9 финских солдат перешли на сторону Красной Армии. Они рассказали о массовом дезертирстве из белофинской армии. «Многие солдаты,— говорит капрал Альвар Халонен,— уходя в леса, захватывают с собой винтовки и патроны. Борясь с растущим дезертирством, военные власти усилили посты и патрули около казарм. Но и это не спасает. Часто уходят и сами постовые. На днях в районе озера Хаукивеси шюцкоровцы устроили облаву на дезертиров, скрывающихся в лесах и болотах. Пойманным угрожал расстрел на месте. Дезертиры заманили шюцкоровцев в болото и здесь их перестреляли. Мы дезертировали из белофинской армии потому, что не хотим воевать за Гитлера и шайку его прихлебателей. Мы сохранили своё оружие и решили вместе с Красной Армией уничтожать немецких фашистов».

* * *

Конный партизанский отряд взорвал наведённый немцами мост через речку С. Одна группа партизан спешилась и замаскировалась в прибрежном кустарнике в ожидании немецких транспортов. Другая группа партизан укрылась в ближайшей роще. Ночью к реке подошла немецкая автоколонна. У самого берега, перед грудой обуглившихся обломков моста, создалась пробка. Водители высыпали из кабин, чтобы узнать причины вынужденной остановки. Здесь же собрался н конвой. В это время партизаны открыли из засады пулемётный огонь. Несколько автомашин с боеприпасами взорвалось. Среди фашистов началась паника. Убегающих настигали и расстреливали в упор партизаны-конники, подоспевшие из рощи. Весь конвой колонны в составе 24 немецких солдат и одного офицера был уничтожен. Партизаны захватили боевые трофеи н ушли в лес.

* * *

По сообщениям советских партизан, героически действующих в фашистском тылу, зверства гитлеровцев в захваченных районах становятся всё чудовищнее. 13 июля фашистские танкисты захватили трёх разведчиков партизанского отряда. Юноши-партизаны отказались назвать себя с выдать расположение лагеря отряда. Никакими избиениями не удалось фашистскому офицеру вынудить показания у героев-партизан. Партизана Александра Самохина гитлеровцы положили под гусеницы танка, угрожая раздавить, если он не сообщит, где укрывается отряд. Угроза мучительной смерти не сломила мужества героя. Тогда озверевшие фашисты привязали партизан за ноги к танку и на большой скорости пустили машину сквозь кустарник. Изуродованные тела героев были подобраны ночью партизанами.

* * *

Путевой обходчик тов. Чернышёв осматривал свой участок пути. Его внимание привлекли 4 человека. Незнакомцы направились к военному объекту. Чернышёв поднял тревогу. Между диверсантами и двумя постовыми красноармейцами завязалась перестрелка. Один фашист прокрался сзади к красноармейцу и набросился на него. Обходчик Чернышёв гаечным ключом убил врага. Остальные диверсанты были арестованы.

Миллионы советских патриотов стерегут нашу землю от гитлеровских бандитов. Тысячи рабочих, колхозников и служащих Запорожской области вступили в истребительные батальоны. В 60 колхозах Шехманского района Тамбовской области организованы дружины охраны государственной и общественной собственности. Колхозники Кирсановского района этой же области создали дружины, охраняющие мосты, предприятия и железнодорожные станции.

Вечернее сообщение 18 июля

В течение 18 июля происходили большие бои на Псковско-Порховском, Полоцко-Невельском и Смоленском направлениях. Обе стороны несут большие потери.

По уточнённым данным за 17 июля наша авиация уничтожила 31 самолёт противника.

* * *

Танковый полк противника вырвался на шоссе и углубился на нашу территорию. За танками шли сотни вражеских автомашин. Командование советского соединения мотомехпехоты позволило гитлеровцам пройти мост через реку Н. На выгодных позициях командование сосредоточило тщательно замаскированные орудия и пулемёты. Когда вражеская колонна отошла от моста, её атаковали крупные силы наших мотомехвойск. Немцы поспешно повернули обратно. Первые фашистские автомашины уже успели въехать на мост. В это время раздался взрыв, и мост рухнул в воду. Автомобили, танки, повозки смешались в кучу. Тогда по вражеской колонне ударила советская артиллерия. Фашистские тапки и автомашины загорелись. Отдельные группы солдат, одиночные танки и автомашины сворачивали с дороги и пытались скрыться, по их настигали снаряды. Танковый полк и следовавшая за ним колонна мотомехпехоты понесли огромные потери. На поле боя осталось большое количество танков, автомашин, оружия и боеприпасов.

* * *

Подразделение Энской авиачасти получило задание уничтожить транспорты и баржи с нефтью, идущие по Сулинскому гирлу Дуная. Посланная вперёд авиаразведка донесла, что караван судов находится на полпути между Тульчей и Сулином. Вскоре караван судов был настигнут советскими бомбардировщиками и истребителями. Но одновременно над караваном появился отряд германских «Мессершмиттов». Навстречу им бросились советские истребители. Пока советские лётчики расправлялись с «Месссршмиттами», бомбардировщики забросали бомбами румынские суда с нефтью. Первая бомба попала в огромную баржу. Силою взрыва баржа раскололась на две части. К небу поднялись огненные столбы. Пылающая нефть растеклась по поверхности реки. Скоро ещё одна баржа и один транспорт взорвались от метко попавших бомб. Широко по Дунаю растёкся огненный ковёр. Остальные баржи и транспорты начали воспламеняться и взрываться от горящей на поверхности воды нефти. Весь караван, состоявший из двух транспортов и пяти барж, был уничтожен. Клубы чёрного дыма были видны на десятки километров. В воздушном бою были уничтожены три вражеских самолёта. Все советские самолёты вернулись на свою базу.

* * *

В одной из схваток с врагом танк лейтенанта Алексеенко уничтожил 8 немецких противотанковых пушек. В другой раз машина т. Алексеенко застряла в трясине и была окружена немцами. Храбрые танкисты продержались целые сутки, непрерывно отстреливаясь от врага, пока не подоспела помощь. На следующий день лейтенант Алексеенко подбил два фашистских танка, взял один из них на буксир и привёл в расположение своей части.

* * *

Командир орудия Павлинский, отбивая танковую атаку врага, уничтожил 3 фашистских танка и одну бронемашину.

* * *

На Бессарабском участке фронта близ Хырлау произошло столкновение между румынскими солдатами и германской частью. Пьяные германские офицеры избили нескольких румынских солдат. Доведённые до отчаяния издевательским отношением немцев, румынские солдаты открыли стрельбу по германскому лагерю. Поднятый по тревоге фашистский пехотный батальон обстрелял соседнюю румынскую часть. С обеих сторон насчитывается много убитых и раненых. Ряд румынских частей обезоружен немцами и отведён глубоко в тыл. Германское командование в Румынии принимает все меры к тому, чтобы сведения с кровавом инциденте не проникли в остальные румынские части.

* * *

Римское радио передало провокационное сообщение шведской газеты «Афтонбладет» о том, что якобы «большевики применили на Карельском перешейке отравляющие вещества».

Советское Информбюро опровергает это насквозь лживое гнусное измышление римского радио и газеты «Афтонбладет».

* * *

Трудящиеся промышленности и сельского хозяйства самоотверженным трудом помогают фронту, экономят металл, топливо, электроэнергию. Работница Московского прожекторного завода тов. Морасапова внесла ценное рационализаторское предложение. Теперь бригада тов. Морасаповой обрабатывает детали срочного заказа в течение 8 часов, вместо 48 по прежней норме. Инженеры завода «Москабель» тт. Мендлин и Самплавская добились 30-процептной экономии свинца, потребляемого при производстве одного изделия. В Белгородском депо бригада паровоза старшего машиниста тов. Лушникова сэкономила за 12 дней 16.800 килограммов угля. На Энском промысле Бакинского треста «Сталиннефть» молодой специалист тов. Бурмистрова вернула в строй две заброшенные пять лет назад скважины. Сейчас возрождённые скважины дают нашим танкам и самолётам прекрасное горючее. Тракторист Щетинкинской машинно-тракторной станции Красноярского края тов. Сидорин сконструировал приспособление для использования картерных газов, что позволило экономить 2,8 килограмма горючего на каждом гектаре пахоты. [21; 62-65]