10 января 1943 года - 568 день войны
Под кодовым названием "Кольцо" началась боевая операция войск Донского фронта по разгрому окруженных немецких войск под Сталинградом, в ходе которой окруженная группировка была расчленена на две части и к 2 февраля прекратила свое существование. [1; 196]
Опубликовано сообщение о том, что шахта № 3 Бруснянская комбината «Москвоуголь», построенная в рекордно короткий срок — за пять месяцев, вступила в строй. [3; 313]
Опубликовано сообщение о том, что завод № 398 Народного Комиссариата боеприпасов СССР в IV квартале 1942 г. изготовил продукции в 18 раз больше, чем в I квартале этого же года. [3; 313]
Опубликовано сообщение о том, что колхозники и колхозницы Воронежской области внесли из личных сбережений 37 млн. 348 тыс. рублей на строительство танковой колонны «Воронежский колхозник». Кроме того, они сдали из своих личных запасов 38 100 пудов хлеба, 42 715 пудов картофеля в продовольственный фонд Советской Армии. [3; 313]
Хроника блокадного Ленинграда
До начала операции «Искра» осталось два дня. 12 января войска Ленинградского и Волховского фронтов должны двинуться на врага.
Сегодня началось наступление на юге. Еще 8 января, стремясь избежать напрасного кровопролития, советское командование предложило командованию окруженных между Волгой и Доном немецко-фашистских войск капитулировать. Ультиматум был отклонен. 10 января войска Донского фронта перешли в наступление, чтобы ликвидировать окруженную группировку врага.
В Ленинграде пока без особых перемен, если не считать, что враг выпустил по городу 5 снарядов и сбросил на него 5 бомб. Кстати, 3 бомбы не разорвались. Так или иначе, никто не усмотрел в обстреле и бомбежке оснований для отмены запланированного на сегодня открытия зимнего спортивного сезона. На старт вышли лыжники и конькобежцы. Начали борьбу за первенство хоккеисты.
В переполненном Большом зале филармонии состоялся концерт с участием известных ленинградских артистов О. Г. Иордан, И. В. Кедрова, Е. П. Студенцова, Н. М. Железновой и других. [5; 294]
Воспоминания Давида Иосифовича Ортенберга,
ответственного редактора газеты "Красная звезда"
С первых чисел января началось наше наступление на Северном Кавказе и верхнем Дону. В сводках Совинформбюро — названия освобожденных городов, районных центров, железнодорожных узлов. Здесь работает большая группа наших корреспондентов. Беспрерывно поступают репортажи, корреспонденции, очерки. Но далеко не все умещается в газете, ее полосы по-прежнему заняты официальными материалами и больше всего письмами Сталину коллективов и организаций, вносящих свои деньги на вооружение армии, и благодарственными однотипными ответами Верховного всем жертвователям. Но как ни лапидарны репортажи, они все же проливают свет на то, что происходит в районе боев. Мелькают слова — атаки, контратаки, обходы, окружения, пленные, трофеи... Время от времени удается выкраивать место для писательских очерков.
Петр Павленко прислал очерк «В освобожденной Осетии». Он был там в эти дни, видел, чем живет народ, и рассказал об этом. Петр Андреевич продолжает ту же тему, что и в очерке «Газават»,— о патриотизме народов Северного Кавказа, их борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
Среди присланных ТАССом материалов в глаза бросился Указ о награждении орденом Суворова генерал-лейтенанта танковых войск П. А. Ротмистрова, командира 7-го танкового корпуса. Я тут же пригласил к себе нашего танкиста Петра Коломейцева, показал ему указ и сказал:
— Пишите передовую о Ротмистрове. Кто его лучше вас знает? Пишите, пойдет в номер.
Коломейцев не раз бывал у Ротмистрова, когда тот еще командовал бригадой под Калинином, а затем — корпусом под Сталинградом. Он действительно хорошо знал генерала.
Корпус Ротмистрова сыграл очень важную роль в разгроме немецкой группировки в районе Котельниково. Ставка высоко оценила боевые действия корпуса. Так появилась передовая статья «Мастер вождения танковых войск». Раздобыли мы и поставили на первой полосе портрет Ротмистрова. В статье раскрывалось оперативное и тактическое искусство командира корпуса: «Если говорить о боевом стиле командира, то стиль Ротмистрова — решительные действия, стремительный натиск с целью полного уничтожения противника, его группировки... Генерал Ротмистров, обладая большой эрудицией в области танковой тактики, является ревностным носителем принципа массированного использования танков... Тактику тарана, дробления и окружения неприятельских сил Ротмистров и находящиеся под его командованием командиры осуществляют с большим мастерством.
Высокая огневая культура характерна для танкистов соединения, которым командует Ротмистров. Сам он является страстным сторонником самой интенсивной стрельбы с ходу...»
Нечасто мы посвящали передовые статьи военачальникам такого ранга, поэтому передовица не могла не обратить на себя внимание. Позвонил мне командующий бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии генерал Я. Н. Федоренко, и между нами состоялся любопытный диалог:
— Что это вы за нас аттестации пишете комкорам? — спросил он.
— Хотели вам помочь. А что, неправильно? -— я, грешным делом, подумал, не приревновал ли Федоренко, но на него это не было похоже.
— Нет, правильно. Все написано точно и хорошо. А за помощь спасибо...
Были и другие звонки: «Что это, написано по указанию Ставки?» Пришлось объяснить, что никаких указаний сверху мы не получили, сами решились, хорошо зная Ротмистрова, на такую высокую оценку. Прошло немного времени, и все убедились, что ошибки у нас не было. Вскоре Ротмистров стал командовать танковой армией. Полковник в начале войны, Павел Алексеевич после войны стал Главным маршалом бронетанковых войск...
Кстати, как только ротация выбросила первую сотню экземпляров «Красной звезды», Коломейцев, прихватив их, на самолете отправился в корпус Ротмистрова и вручил ему газету. Нетрудно понять, как Ротмистров, увидев и прочитав передовицу, был воодушевлен. Он об этом прямо сказал нашему корреспонденту. Между прочим, он тоже никак не хотел поверить, что такая статья могла быть написана без согласования, по инициативе и решению самой редакции.
Можно понять Ротмистрова, как и тех, кто звонил нам по поводу передовой статьи. Сомнение Павла Алексеевича было вызвано не тем, что он сомневался в нашей возможности оценить его труд. В эпоху культа личности в армии, да и не только в армии, был порядок, при котором аттестацию крупным военачальникам могли давать только аппаратчики и высокое начальство. Поэтому никто не предполагал, что редакция взяла на себя смелость переступить эту черту и самостоятельно сказать свое слово о людях, которых она высоко ценит и которым симпатизирует.
Да, так было, и вряд ли стоило завидовать редактору, нарушавшему эти, казалось бы, незыблемые каноны!
Должен еще сказать, что Павел Алексеевич вообще был фигурой с точки зрения чисто человеческой неординарной. Для лучшего понимания его характера приведу письмо, посланное мне через много лет после войны, когда я, готовя сборник очерков о советских маршалах, попросил его рассказать о своем жизненном пути.
«...Мечта! — писал он.— Честно говоря, ведь без мечты не стоит жить. Всегда надо к чему-то стремиться, ну, конечно, в той области, к которой ты наиболее подготовлен, и безусловно к благородной цели.
Вот я, например, когда еще был мальчиком и жил в деревне со своими родителями, мечтал быть ямщиком. Подчеркиваю, ямщиком, а не кучером. Наша деревня была расположена на «большаке», то есть на большой дороге, а значение таких дорог в то время было очень велико. Вблизи железной дороги не было, поэтому много русских троек носилось через деревню с ямщиками. Про ямщиков ведь и песен много сложено на Руси. В жизни ямщиков меня с детства влекла какая-то удаль нашего народа.
Затем, когда я поступил добровольцем в марте 1919 года в Красную Армию, хотя я и стремился попасть в кавалерию, но не попал. В войсковой конной разведке служил, но я отлично понимал, что это не та конница. Прошло немного времени, и на многое у меня изменились взгляды, и все же, когда я попал в тот род войск, который действительно отвечал моим давним стремлениям, но уже на другом уровне, я считал, что моя мечта осуществилась.
Самое любопытное заключается в том, что я, обладая уже военным кругозором, начал службу в танковых войсках не где-либо, а в Военной академии бронетанковых войск. В эту академию я был назначен на должность преподавателя тактики и вступил в эту должность только после того, как изучил танки и технику танковых войск, их тактико-технические возможности, когда глубоко понял, на что способны танки в современном бою.
Вот как нелегко дается мечта, если, конечно, ты хочешь ее осуществить. Если же мечта не воплощена в жизнь и не может почему-либо стать реальностью, а человек продолжает жить ею, то она обычно превращается во фразерство, а бывает, и того хуже: человек с замечательной мечтой, ничего путного не достигнув, превращается во всезнайку.
Мой жизненный опыт говорит о том, что всегда нужно стремиться к одной цели, не разбрасываясь, и тогда достигнешь этой цели, а иначе даже при хороших способностях можешь превратиться в дилетанта. Плохой исход! Дилетант в обществе — личность вообще не очень положительная, а в армии в принципе вообще неприемлемая.
Я доволен своей судьбой, и, если бы мне пришлось начинать сначала, я все равно пошел бы на службу в танковые войска». [9; 20-22]
