29 апреля 1942 года - 312 день войны
Ставка ВГК вновь поставила перед войсками Северо-Западного фронта задачу - летом 1942 г. ликвидировать демянскую группировку противника. [1; 138]
Закончились бои украинских партизан по разгрому немецко-фашистских гарнизонов в Зернове, м. Середина-Буда, Пигаревке и Чернатское, Середина-Будского района, Сумской области. Партизаны уничтожили более 250 солдат и офицеров противника, взорвали железнодорожный мост, сожгли 10 вагонов и захватили много трофеев. [3; 182]
Партизанский отряд «Лазо», действовавший в Смоленской области, внезапным ударом разгромил колонну немецкой пехоты и уничтожил свыше 170 солдат и офицеров противника. Партизаны захватили 4 станковых пулемета, 3 ручных пулемета, 5 минометов, 10 велосипедов и большое количество боеприпасов. [3; 183]
Хроника блокадного Ленинграда
На левом берегу Невы, у Московской Дубровки, где с осени сорок первого шли жестокие бои за Невский «пятачок», умолкли последние выстрелы. Пять дней 357 бойцов 330-го стрелкового полка 86-й стрелковой дивизии, отрезанные ледоходом от своих войск, мужественно отражали яростные атаки врага. И вот плацдарм пал. Вместе с бойцами здесь погибли начальник штаба дивизии майор В.Я. Козлов, начальник политотдела дивизии старший батальонный комиссар А.В. Щуров, комиссар полка старший политрук А.В. Красиков.
В Ленинграде новая мобилизация: 29 апреля горком партии решил отправить на торфоразработки еще 900 ленинградцев.
«Известия» опубликовали сегодня письмо защитников Севастополя, адресованное ленинградцам. В нем есть такие слова:
«Дыхание великого города на Неве чувствует вся наша страна, весь советский народ. И здесь, на берегу Черного моря, с первого дня осады Севастополя нас вдохновляет пример героического Ленинграда».
13 снарядов, разорвавшихся сегодня на Выборгской стороне, потерь не причинили. [5; 179-180]
Воспоминания Давида Иосифовича Ортенберга,
ответственного редактора газеты "Красная звезда"
Как уже говорилось, наши войска перешли к стратегической обороне. В Ставке она была определена как «активная стратегическая оборона». Наряду с этим было решено провести частные наступательные операции в Крыму и в районе Харькова, а также в некоторых других районах. На эти фронты мы послали в помощь нашим постоянным корреспондентам группу спецкоров. На Юго-Западный фронт отправился Михаил Розенфельд.
Чтобы рассказать о довоенной биографии Розенфельда, потребовалось бы много страниц. Не было той горячей точки, где бы он не побывал: на дальней зимовке, на ледоколе «Малыгин», в экспедиции «Эпрон», в знойных песках Каракумов во время автопробега в несколько тысяч километров, на борту подводной лодки, в гондоле дирижабля, в 1929 году в Маньчжурии он летал на бомбежку укреплений белокитайцев под Чжалайнором, всеми правдами и неправдами пробрался в Испанию. За подвиг по спасению экипажа затонувшего в Баренцевом море ледокола был награжден орденом Трудового Красного Знамени...
С Розенфельдом я познакомился на Халхин-Голе. Он прибыл туда как корреспондент «Комсомольской правды». Но мы его, как и всех спецкоров центральных газет, заграбастали, он осел в «Героической красноармейской» и остался там до конца войны.
Розенфельд жил в соседней со мной редакционной юрте, но его койка почти всегда пустовала. Он дневал и ночевал на передовой. Появившись в редакции, не входил, а врывался в мою юрту — высокий, с неугасаемой мальчишеской улыбкой, воодушевленный, словно намагниченный увиденным, и начинал с ходу рассказывать, каких он видел героев за рекой Халхин-Гол.
— Садись и пиши,— говорил я ему.— Пойдет в номер.
— Уже,— отвечал он и клал мне на стол исписанные карандашом листики.
Когда успел? Писал он обычно на «передке» — в солдатском окопе, в блиндаже. Его корреспонденции и очерки дышали боем или, как у нас говорили, пороховым дымом. В «Героической красноармейской» сложился неписаный закон (он перешел потом в «Красную звезду»): не засиживаться в редакции, большую часть времени проводить на передовой, непременно видеть бой и людей в бою своими глазами, быстро писать, быстро доставлять материалы в редакцию и гак же быстро уезжать снова на фронт. Розенфельд строго придерживался этого правила.
Когда началась Отечественная война, почти всех, кто с нами работал на Халхин-Голе, и во время войны с белофиннами, мы забрали в «Красную звезду». Никак не могу вспомнить, почему Розенфельд вначале оказался за «бортом» нашей газеты. Возможно, не хотели обидеть младшую сестру — «Комсомолку». Но в эти дни я подготовил проект приказа наркома обороны о призыве Розенфельда в кадры РККА и назначении его корреспондентом «Красной звезды». Приказ был подписан и копия его отправлена редактору «Комсомольской правды» Борису Буркову. Конечно, он протестовал, но такие приказы не подлежат обжалованию, да еще в военное время. Бурков до сих пор, во время наших встреч, попрекает меня, что я поступил «нетактично».
Во время первой же беседы с новым корреспондентом я понял, что он и сам рад, что вернулся в свою халхингольскую семью. Розенфельд сразу же попросился в командировку на фронт. Отправился в войска, где предстояла Харьковская операция, закончившаяся для нас поражением, а для него трагически.
Операция еще не началась, но наш спецкор нашел свои темы. Первая его корреспонденция называлась «Весенняя галерея». Она на ту же тему, что и павленковский «Весенний перелет», только сделана по-другому. Розенфельд побывал в одной из украинских хат, где допрашивали захваченных в плен немцев, и рассказал о том, что услышал и увидел. Одни вели себя вызывающе и нагло, заявляя, что не сомневаются в окончательной победе фашистов и именно в этом, сорок втором, году. Другие в победу не верили и даже ругали Гитлера, но к их признаниям спецкор отнесся скептически: «По-видимому, они всячески стараются заслужить у нас благорасположение...» Вывод он сделал осторожный: «Преждевременно было бы делать какие-либо окончательные заключения о составе «весенних резервов» Гитлера». И был прав. Вскоре выяснилось, что это были не те неполноценные, негодные резервы, о которых довольно часто писали в ту нору, а гитлеровцы, способные упорно сражаться.
В сегодняшнем номере газеты напечатана статья нашего постоянного автора с Северо-Западного фронта К. Андреева «Старший начальник и подчиненные». Она продолжает разговор, начатый 12 апреля командиром стрелковой дивизии полковником С. Иовлевым.
Вот вопросы, которые Андреев поставил:
О стиле работы старшего начальника и его взаимоотношениях с подчиненным командиром;
О мелочной опеке и ее отрицательных последствиях;
О подмене, грубом вмешательстве в действия подчиненного командира во время боя;
О стремлении начальника делать все за своих подчиненных.
Автор привел примечательное высказывание русского генерала Михаила Скобелева: «Начальник, который стремится сделать все за всех сам, делает сразу два преступления: мешает другим и сам ничего не успевает».
В статье примеры — и положительные, а еще больше отрицательных, показывающих, что надо преодолеть, изжить...
26 апреля Гитлер выступил перед депутатами рейхстага с длинной речью. Эренбург прокомментировал отрывки из этой речи:
Гитлер. Испытания, которые мы перенесли зимой, послужили нам прекрасным уроком... Европа не переживала подобной зимы 140 лет... Мои люди работали при 52 градусах мороза, а Наполеон бежал при 25 градусах...
Эренбург. «Депутаты» кричат «хайль» — их фюрер оказался на 27 градусов крепче Наполеона!..
Гитлер. Я действовал беспощадно и жестоко, чтобы сурово и решительно одолеть судьбу... Там, где нервы не выдерживали, где был отказ от дисциплины или непонимание своего долга, я принимал жестокие решения в силу суверенного нрава, которое я, по моему мнению, получил для этого от германского народа.
Эренбург. Палач считает, что право убивать народ ему дал народ, он только скромно добавляет «по моему мнению». Мнения расстрелянных он не спрашивает. Он лишь беспрерывно повторяет слова «жестокий»: «жестокие решения», «жестокие действия», «жестокие приговоры». На трибуне рейхстага паясничает первый мясник мира. Он даже не снял замаранного фартука. Он даже не вымыл рук. Он пахнет кровью, и этим запахом он хочет запугать немецкий народ.
Гитлер. Потребовал от рейхстага «чрезвычайных полномочий». В ответ депутаты возгласили, что Адольф Гитлер является и «фюрером», и «главнокомандующим» и «верховным судьей». Они предоставили ему «чрезвычайные полномочия».
Эренбург. Отныне, согласно резолюции рейхстага, Гитлер может рубить головы, «но считаясь с существующими законами», и расстреливать «без суда и следствия»... «Борец за цивилизацию», «первый крестоносец Европы» в апреле 1942 года заявляет, что нет законов, кроме прихоти его левой ноги, нет суда: его, Гитлера, дурь — это и законодатель, и следователь, и судья, и палач...
Конечно, такого диалога не было. Но это не меняет сути...
На газетной полосе это выглядит по-иному: статья как статья. Это я, перечитывая ее, выстроил для большей выразительности как диалог. [8; 164-166]
От Советского Информбюро
Утреннее сообщение 29 апреля
В течение ночи на 29 апреля на фронте чего-либо существенного не произошло.
* * *
Наши части, действующие на отдельных участках Ленинградского фронта, за три дня боёв уничтожили свыше 1.600 вражеских солдат и офицеров. Огнём советской артиллерии и действиями разведывательных групп разрушено 5 ДЗОТов, 17 блиндажей, уничтожено 4 миномёта, 16 пулемётов, 2 автомашины и 10 повозок с военным грузом.
* * *
На одном из участков Северо-Западного фронта гитлеровцы при поддержке танков пытались атаковать наши подразделения. Артиллеристы под командованием тов. Шерикалова выкатили орудия на открытые позиции и почти в упор расстреляли 4 вражеских танка. Противник понёс также большие потери в живой силе и был вынужден отступить. На другом участке группа наших бойцов под руководством политрука тов. Жмурова ворвалась в деревню В. Разгорелась рукопашная схватка. Немцы потеряли в этом бою убитыми белее 100 солдат и офицеров. Красноармейцы уничтожили 4 вражеских орудия и 3 пулемёта, разрушили телефонную связь. У убитого фашистского офицера взяты важные документы.
* * *
Наша разведывательная группа, действующая в глубоком тылу врага, совершила ночной налёт на немецкий гарнизон в селе К. Разведчики перебили несколько десятков немцев и быстро отошли. В это время к селу подходила вражеская часть. Не разобравшись в обстановке, гитлеровцы стали обстреливать из миномётов и пулемётов свой гарнизон, находившийся в селе. Наши разведчики в течение трёх часов наблюдали завязавшуюся перепалку между немцами.
* * *
Вражеский пулемёт мешал нашим бойцам продвигаться вперёд. Красноармеец Фокин по-пластунски подполз к огневой точке и из автомата уничтожил пулемётный расчёт противника.
* * *
Снайперы тт. Леонтьев и Жуков за один день уничтожили 15 гитлеровцев.
* * *
У убитого немецкого солдата Августа Кофлера найдено письмо к отцу в Потсдам. В письме говорится: «Мы лежим в сырых землянках. Всюду слякоть и грязь. Старые фронтовики озлоблены и целые дни ругаются. Они считают себя обманутыми. Им обещали к весне отпуск, но нагло надули... Эта неделя прошла спокойнее, чем предыдущая, и всё-таки рота потеряла 47 человек убитыми и пропавшими без вести. Уже 6 дней подряд никто из посланных в разведку не возвращается. Солдаты прозвали разведчиков смертниками... Наша судьба предрешена. Впереди нет ничего светлого».
* * *
В середине апреля произошло восстание батальона румынских солдат, направлявшегося на советско-германский фронт. Недалеко от станции Браилов солдаты остановили поезд, вышли из вагонов и потребовали отпустить их домой. Офицеры пытались с револьверами в руках загнать солдат в вагоны, но были перебиты. Прибывший на место происшествия карательный отряд расстрелял около 40 солдат. Многие арестованы. Значительной части солдат удалось скрыться.
Вечернее сообщение 29 апреля
В течение 29 апреля на фронте чего-либо существенного не произошло.
За 28 апреля уничтожено 75 немецких самолётов. Наши потери — 14 самолётов.
* * *
За 28 апреля частями нашей авиации уничтожено или повреждено 8 немецких бронемашин и танкеток, 109 автомашин с войсками и грузами, 9 полевых и зенитных орудий, 7 зенитно-пулемётных точек, подавлен огонь нескольких артиллерийских и миномётных батарей, рассеяно и частью уничтожено до двух рот пехоты противника.
* * *
Наши части, действующие на одном из участков Западного фронта, за два дня боевых действий уничтожили до 1.000 солдат и офицеров противника. На другом участке фронта гитлеровцы пытались было перейти в атаку на наш оборонительный рубеж. Встретив сосредоточенный огонь наших бойцов, немцы отступили, потеряв убитыми около 300 солдат и офицеров.
* * *
Наша стрелковая дивизия, действующая на одном из участков Северо-Западного фронта, за три месяца боевых действий уничтожила около 10.000 немецких солдат и офицеров. За указанный период времени дивизия захватила у противника 70 орудий, 100 пулемётов, 20 миномётов, 3 танка, 50 автомашин, 7 тракторов, 10 мотоциклов, 50 велосипедов, 6 радиостанций, 3 склада с боеприпасами и военным имуществом.
* * *
Красноармейцы-снайперы наносят большой урон живой силе гитлеровцев. Снайперская группа одной нашей части (Западный фронт) уничтожила 362 немецких солдата и офицера. Младший политрук этой части Косунбеков уничтожил 55 немцев, красноармеец Буров — 50, Ногин — 48, Ромазанов —35.
Снайперы другой нашей части (Крымский фронт) за 27 апреля истребили 50 гитлеровцев.
* * *
Разведывательный отряд нашей части (Калининский фронт), проникнув в тыл противника, совершил внезапный налёт на пункт М. и уничтожил немецкий гарнизон в количестве 110 солдат и офицеров. Захвачены пленные.
* * *
Сапёры сержант Лейт и красноармейцы Изгорешев и Ектов установили, что немцы построили мост через реку Р. Наши сапёры соорудили деревянный плот и нагрузили па него взрывчатые вещества и мины. Когда стемнело, бойцы зажгли шнур замедленного действия и пустили плот по реке. Он быстро поплыл по течению и остановился около моста. Вскоре раздался взрыв большой силы. Мост взлетел на воздух.
* * *
Партизанский отряд «Лазо» атаковал и разгромил колонну немецкой пехоты, двигавшуюся по большаку между двумя населёнными пунктами Смоленской области. Немцы потеряли убитыми свыше 170 солдат и офицеров. Партизаны захватили 4 станковых и 3 ручных пулемёта, 5 миномётов, 10 велосипедов, большое количество гранат и патронов.
* * *
Пленный солдат 2 роты 513 полка 294 немецкой пехотной дивизии Вальтер Вельд рассказал: «Наш взвод получил приказ удержать до утра высоту, находящуюся в четырёх километрах от пункта С. Ночью русские нас окружили. После непродолжительного боя от взвода осталось всего 5 человек, и мы сдались в плен. Солдаты не верят, что весна принесёт германской армии победу. Настроение у всех мрачное. Все ходят злые и угрюмые. Недавно из роты дезертировал командир 2 взвода фельдфебель Краузе. Нам сообщили, что его поймали где-то в тылу и расстреляли».
* * *
У убитого обер-ефрейтора Ганса Шмидта найдено неотправленное письмо к жене. Оп писал: «...О нашей жизни лучше не говорить: до того она безрадостна. У всех нас только одна мысль: когда же, наконец, кончится эта проклятая война! Неужели мы все погибнем здесь? Русские становятся ещё упорней... Мы совсем опустились, не снимаем одежды и сапог. Вши окончательно одолели, и нет возможности избавиться от них».
* * *
Наши войска, выбив немцев из селения Лутовна, Смоленской области, обнаружили истерзанные трупы 37 красноармейцев. Очевидцы — местные жители — рассказали, что гитлеровцы подвергли советских бойцов чудовищным пыткам и издевательствам. Немецко-фашистские изверги подвесили шестерых пленных на дереве и развели под ним костёр. У семи красноармейцев выколоты глаза, у многих отрезаны уши, вырваны ногти, вывернуты руки и ноги.
* * *
Ночью 11 апреля отряды гитлеровцев угнали всех жителей многих деревень Варшавского воеводства (Польша) на ближайшую железнодорожную станцию. Крестьян насильно погрузили в товарные вагоны и отправили на принудительные работы в Германию.
[22; 257-258]
