11 июля 1941 года - 20 день войны
Войска Западного фронта в ходе ожесточенных боев на рубеже р. Днепр были вынуждены отойти; противнику удалось захватить плацдарм южнее Орши и севернее Нового Быхова. [3; 26]
Войска Юго-Западного фронта вели бои на линии Сарны, Житомир, Бердичев, Любар, восточнее Старо-Константинова и Проскурова. Наиболее опасное положение сложилось на киевском направлении, где между главными силами Юго-Западного фронта и его 5-й армией образовался разрыв в 60 км. [3; 26]
Войска 5-й армии Юго-Западного фронта, наносившие контрудар с южного участка Коростеньского укрепленного района в направлении на Новоград-Волынский и Червоноармейск, вышли на фронт Ивановка (8 км северо-восточнее Новоград-Волынского), Вацлавполь. Дальнейшее продвижение их было приостановлено подошедшими свежими соединениями противника. Контрудары войск Юго-Западного фронта в районе Бердичева и восточнее Новоград-Волынского вынудили противника приостановить свое наступление на подступах к Киевскому укрепленному району и позволили нашему командованию отвести 6-ю армию за линию Бердичев — Хмельник, а 26-ю и 12-ю армии на Летичевский укрепленный район (35—40 км юго-западнее Хмельника). [3; 26]
Началась героическая 70-дневная оборона Киева. В этих целях сформированы 13 истребительных батальонов и 19 отрядов народного ополчения общей численностью около 35 тыс. человек. [1; 52]
Ленинградский обком ВКП(б) провел совещание секретарей райкомов, горкомов, командиров и комиссаров партизанских отрядов и полков. На совещании обком потребовал ускорить формирование партизанских отрядов и организацию партийного подполья. [3; 27]
Немецкие войска оккупировали в Белоруссии г. Витебск; на Украине - г. Каменец-Подольский; в Псковской области - г. Порхов; в Эстонии - г. Пылтсамаа, Сууре-Яани. [1; 52]
Хроника событий в Ленинграде
Только 11 и 12 июля, действуя на лужском направлении, наши летчики уничтожили десятки фашистских танков, около 100 автомашин и много другой техники. Точность ударов советской авиации подтвердил немецкий танкист унтер-офицер Альберт Шмидт. 11 июля он записал в своем дневнике: «18.00 выступаем. По обеим сторонам дороги лежат наши разбитые орудия и сожженные танки. В воздухе пахнет смертью».
В связи с вторжением врага в Ленинградскую область, 11 июля Государственный Комитет Обороны принял решение эвакуировать в Сибирь и на Урал 80 ленинградских заводов и 13 ЦКБ.
Ленинградским ополченцам не приходится терять много времени, чтобы добраться до фронта. Поздней ночью 1-я дивизия отправилась с Витебской-Товарной, а уже на рассвете 11 июля выгружалась из вагонов. К исходу дня, совершив тяжелый пеший переход, 1-й полк этой дивизии занял оборону неподалеку от станции Передольской, в 40 километрах юго-восточнее Луги.
Но боевое крещение добровольцы Кировского района получили еще до выхода на оборонительный рубеж. В момент выгрузки эшелона станция Батецкая подверглась бомбежке. Загорелся вагон с боеприпасами. В недавнем прошлом контрольный мастер Кировского завода, а теперь воентехник 1-го ранга Н.Н. Сафронов первым бросился к горящему вагону. Группа бойцов, поспешивших ему на помощь, отцепила и отогнала вагон от эшелона и станции. Но сам Сафронов погиб, сраженный осколком бомбы. [5; 22]
Воспоминания Давида Иосифовича Ортенберга,
ответственного редактора газеты "Красная звезда"
Вчера, вернувшись из Генштаба, я вновь переставлял флажки на моей карте. Враг еще дальше продвинулся в глубь страны: на северо-западном направлении — на пятьсот километров от нашей государственной границы, на западном — на шестьсот, на юго-западном — более трехсот. Латвия, Литва, Белоруссия, часть Украины и Молдавии оказались по ту сторону фронта. В обширном районе западнее Минска окружены три наших армии: 3-я, 10-я и часть сил 13-й. Эта весть прямо-таки оглушила. И не только меня. Подавленными выглядели вчера даже некоторые генштабисты, а уж они-то умеют не поддаваться эмоциям.
Окружение!.. Давно известный способ ведения войн. Кто изучал военную историю, помнит, конечно, знаменитые Канны. Мне же и моим товарищам, работавшим в «Героической красноармейской», довелось увидеть блестяще проведенную Г.К. Жуковым операцию по окружению и уничтожению группировки японских войск численностью в 50 тысяч человек. Достаточно мы наслышаны и об окружении немецко-фашистскими войсками вооруженных сил Бельгии, Голландии, Франции.
Но кто из нас мог подумать и реально себе представить, что во вражеское кольцо попадут три наших армии?!
Советская военная наука не отрицала, что оборона является необходимым видом вооруженной борьбы, однако теория ведения оборонительных операций была разработана еще недостаточно. Оборона считалась возможной и необходимой лишь на отдельных направлениях, а не на всем стратегическом фронте. Что же касается вывода крупных сил из-под угрозы окружения, боя в окружении и выхода из него, то эти вопросы вообще не разрабатывались. Я немало побывал в предвоенные годы на войсковых и штабных учениях, на маневрах, а вот не помню, чтобы в ходе их были хотя бы условно окружены и выводились из окружения крупные силы «красных» или «синих» войск, как обозначались тогда противоборствующие стороны.
Теперь же, в военное время, это грозное слово «окружение» все чаще тревожит наш слух. Окружение советских полков, дивизий и даже армий стало горькой реальностью.
Перед «Красной звездой» возникла трудная дилемма. Нельзя в условиях войны открывать противнику наши карты. Но и молчать о том, к чему прикованы мысли и думы миллионов советских людей, в первую очередь наших воинов, тоже не годится. В дни суровых испытаний люди особенно нуждаются в слове истины. Мы обязаны нести им такое слово, если хотим, чтобы газету нашу читали, верили ей, прислушивались к ее голосу.
Кстати, из войск уже стали поступать сообщения о том, что и в обстановке окружения советские бойцы не складывают оружия, продолжают самоотверженную борьбу с врагом, наносят ему большие потери и выходят на соединение с главными силами Красной Армии. Надо сказать об этом в газете полным голосом. Сказать убедительно и авторитетно. Кому предоставить слово? Двух мнений на этот счет не было: конечно, Эренбургу, который приобрел уже большую популярность среди фронтовиков.
Собрали мы все материалы об окружении, какими располагала редакция, передали их Илье Григорьевичу. Заработала эренбурговская «Корона». И вот появилась в газете статья «Гитлер просчитался». Уже по заголовку можно судить, как автор повернул тему. Но стоит все-таки привести здесь некоторые выдержки.
«После польской и французской кампаний,— писал Эренбург,— Гитлеру показалось, что он открыл секрет победы. Тактика германских войск была построена на психологическом запугивании противника. Танковые колонны, прорывающиеся вперед, не только захватывали тот или иной город, они уничтожали волю к сопротивлению.
Особенно удалась эта тактика Гитлеру во Франции. Бросая вперед танковые колонны, он создавал видимость окружения и вызывал панику в штабах. Никто не упрекнет французского солдата в малодушии. Там, где были бои, французские части упорно сопротивлялись. Но в штабах сидели зачастую трусы и предатели: капитуляцию они предпочитали бою. Генералы сдавались в плен оптом. Оправдываясь, они говорили: «Ничего не поделаешь — мы окружены...»
Наполеон как-то сказал: «Мало знать рельеф местности, надо знать сердце противника». Гитлер тщательно обдумал план коварного нападения на нашу страну. Он учел все шансы. Он надеялся повторить французскую кампанию. Его танковые соединения внезапно вклинились на нашу территорию. Гитлер ждал победы. Он не учел одного: сердца Красной Армии.
Отдельные наши воинские части попали в окружение врага... Неприятель думал, что он заполучит N-ю стрелковую дивизию. Окруженная со всех сторон, дивизия казалась обреченной. Однако бойцы пробились из кольца...
В Берлине сидит корреспондент шведской газеты «Стокгольм тиднинген» некто Крусенштерн. Политические симпатии человека, которому гитлеровцы разрешили сидеть в Берлине и посылать телеграммы в Стокгольм, совершенно ясны. Но вот что пишет Крусенштерн: «Во Франции если часть была окружена, она делала из этого логический вывод — она сдавалась. Русские сражаются, пока они еще могут шевельнуть хотя бы одним пальцем. Они не сдаются...» Легко себе представить раздражение немцев — все их планы перепутаны упрямыми русскими — они не хотят сделать «логического вывода» — они не сдаются. Они «шевелят пальцами», и от этого недопустимого движения немцы падают, сраженные пулеметным и ружейным огнем...»
Первое слово было сказано. А в дальнейшем пойдут более конкретные материалы: очерки Александра Полякова о героических боях в тылу врага и выходе из окружения дивизии генерала К.Н. Галицкого; очерк Петра Павленко «Дивизия, не боящаяся окружений»; статья генерала И.В. Болдина, который от самой границы вел и в конце концов вывел из вражеского кольца значительную группу советских войск, преодолев с боями сотни километров; еще одна статья боевого командира — полковника Т. Новикова — о том, как его дивизия, оказавшись в окружении, успешно громила врага в течение тридцати двух дней.
Вчера Соловейчик привел в редакцию поэта Иосифа Уткина. Высокий, красивый, с пышной шевелюрой. Сказал, что едет на фронт и, если будем печатать, готов присылать нам стихи.
— Когда их можно ожидать? — поинтересовался я.
— Ну, знаете ли... ни один поэт вам этого не скажет,— ответил Уткин с гордой улыбкой.— Впрочем,— продолжал он после небольшой паузы,— могу уже сейчас предложить вам кое-что готовое.
Вынув из кармана несколько листиков с рукописным текстом, Уткин положил их на мой стол. Это было его стихотворение «Прощание с бойцом», которое напечатано в сегодняшнем номере газеты. Вот оно:
Давай я тебя расцелую.
Но помни: с войной не балуют.
А впрочем, тебе не впервые
Шагать на дела боевые.
Ты к Бугу подходишь, и клены
Бойца принимают с поклоном.
Деревья еще не забыли
Легенды буденновской были.
Глубокие волны Дуная...
И снова картина родная:
Не этим ли волнам тобою
Свобода дарована с бою?
А воды и Рейна и Вислы?
Они, как народные мысли,
Они, как товарищи с речью,
К тебе устремятся навстречу.
И всюду, где быть ни придется,
Товарищ повсюду найдется.
И даже в Берлине,— пошаришь,
И там у тебя есть товарищ.
Мы в этой войне небывалой
Идем как бойцы-запевалы.
И песня народная скоро
Всемирным подхватится хором!
Давай я тебя расцелую.
Но помни: с войной не балуют.
А впрочем, тебе не впервые
Шагать на дела боевые.
Поэт заглянул далеко вперед! Тем эти стихи и примечательны.
Среди прочих материалов, напечатанных в том же номере, выделяется репортаж нашего спецкора Павла Трояновского «Удары с воздуха по вражеским базам». Еще бы! Геринг давно объявил об уничтожении советской авиации, а она, оказывается, совершает успешные боевые рейды далеко за линию фронта: летчики Черноморского флота бомбят немецко-фашистские базы в Констанце и Сулине, наносят удары по военным объектам в Плоешти.
Трояновского я знал еще с Халхин-Гола, по «Героической красноармейской». Он и тогда отличался обостренным чутьем газетчика: всегда угадывал, что требуется для газеты в данный момент, и умел добыть нужный материал. Его настойчивость в достижении цели и отвага уже там были испытаны многократно.
Лишь однажды оплошал Трояновский.
Суть дела такова.
«Героическая красноармейская» ежедневно печатала обзоры военных действий. Составляли мы их в редакции, затем я или секретарь редакции Михаил Певзнер несли текст к Г.К. Жукову, и лишь с его одобрения очередной обзор на следующий день появлялся на первой полосе газеты. Случилось как-то, что и я и Певзнер, занятые какими-то неотложными делами, не смогли пойти к Жукову. Послали к нему с нашим обзором Трояновского. Прибыл он в блиндаж командующего. Адъютант усадил Трояновского возле входной двери, сказал, что нужно подождать. К Жукову и от Жукова непрерывно сновали командиры с ромбами и шпалами в петлицах. У Трояновского же было в ту пору всего два кубаря, и он никак не мог дождаться разрешения адъютанта на вход к командующему. Просидел в приемной до тех пор, пока туда не вошел зачем-то сам Жуков. Увидев Трояновского, он строго спросил адъютанта:
— А что здесь делает младший политрук?
Адъютант не успел ответить. Павел Иванович, вытянувшись в струнку, доложил, как положено по уставу:
— Младший политрук Трояновский, корреспондент «Героической красноармейской». Принес вам на визу обзор боевых действий.
Георгий Константинович кивком головы пригласил его к себе. Присев к столу, поинтересовался:
— Давно ждете?
— Два часа,— бодро отчеканил Трояновский, считая своей заслугой такую длительную выдержку.
— Два часа?! — возмутился Жуков.— Вот так-так... А вас ведь ждет газета. Какой же вы газетчик? Я слыхал, что газетчики — народ сметливый и настойчивый. Настоящий газетчик прорвался бы ко мне через все преграды, сам бы открыл дверь к командующему и уже вот у этого стола попросил разрешения войти... Давайте сюда ваш обзор.
Он прочитал подготовленный нами текст, кое-что поправил и, возвращая его Трояновскому, с напускной строгостью сказал:
— Передайте редактору, чтобы он больше не присылал вас ко мне.
Вернулся Паша в редакцию в большом расстройстве. Рассказал все как было. Я постарался успокоить его, объяснив, что Жуков конечно же пошутил...
Давно отгремели бои на - Халхин-Голе. Заканчивался первый год Великой Отечественной войны. Военный совет Западного фронта наградил орденами нескольких корреспондентов «Красной звезды», принимавших участие в битве за Москву. Орденом Красного Знамени были отмечены заслуги Константина Симонова. Орден Красной Звезды должны были получить Яков Милецкий, Михаил Бернштейн и Павел Трояновский. Привез я награжденных в Перхушково, на КП Западного фронта. Жуков встретил нас приветливо, сердечно. Я представил всех по очереди. Назвал Трояновского.
— Трояновский? — переспросил Георгий Константинович.— Это не тот ли Трояновский, которого я пробрал на Халхин-Голе?
— Он самый,— ответил я.
— Помните? — улыбнулся ему командующий.
Еще бы не помнить...
После завершения боевых действий на Халхин-Голе мы забрали Трояновского в «Красную звезду», назначили собкором по Забайкальскому военному округу. В середине июня сорок первого года он получил очередной отпуск и выехал в один из крымских санаториев. В пути его перехватила редакционная депеша. Трояновскому предписывалось следовать в Севастополь и приступить к исполнению обязанностей корреспондента по Черноморскому флоту. Такое назначение было для него совершенно неожиданным — флот он знал-лишь по книгам да кинокартинам. На первых порах, как сам он потом признавался, «не знал, с чего начать».
Тем не менее начало было удачным. «Военно-морской флот — это ведь не только боевые корабли»,— рассудил Трояновский и направился к флотским летчикам. С авиацией он породнился еще в 1936 году — комсомол послал его тогда на учебу в Челябинское военно-авиационное училище. Правда, закончить училище не удалось. Проучился всего год, после чего забрала его оттуда окружная военная газета. Но душой он остался верен авиации. В «Героическую красноармейскую» прибыл с голубыми петлицами, да и в «Красной звезде» долго не расставался с ними.
С черноморскими авиаторами Трояновский сразу же сошелся на короткую ногу. И вот мы получили отличный репортаж об их боевых делах.
Надо ли объяснять, какое впечатление произвело в те тяжкие дни на читателей «Красной звезды» сообщение о бомбардировках Констанцы, Сулина и Плоешти!
Вскоре, однако, редакция отозвала Трояновского с Черноморского флота. В Москве он задержался всего на два часа, после чего отправился спецкором на Северо-Западный фронт, потом на Западный...
За время Великой Отечественной войны Павел Иванович вырос до подполковника и, что, пожалуй, еще важнее, стал видным советским журналистом. [7; 37-42]
От Советского Информбюро
Утреннее сообщение 11 июля
В течение ночи на 11 июля на фронте не произошло чего-либо существенного. Наша авиация проводила боевые действия по уничтожению мотомехчастей противника и совершала налёты на его аэродромы.
По уточнённый данным, за 10 июля наша авиация в воздушных боях и на аэродромах уничтожила 58 немецких самолётов, потеряв 9 своих самолётов.
* * *
Восемь советских бомбардировщиков под командованием капитана-орденоносца Котнова вылетели бомбить переправу и скопление вражеских войск у местечка Н. Искусно выполнив задание, бомбардировщики встретили на обратном пути пятнадцать вражеских истребителей. Храбро вступив в бой с превосходящими силами противника, советские лётчики сбили четыре немецких истребителя и, не потеряв ни одного своего самолёта, вернулись на базу.
* * *
Пулемётчик Гущин огнём своего станкового пулемёта долго сдерживал наступление мотоциклетного подразделения немцев. Через некоторое время противнику удалось повредить пулемёт Гущина. Стрельба прекратилась. Мотоциклисты, решив, что советский пулемётчик убит, двинулись в атаку. На тов. Гущин, взяв ручной пулемёт убитого бойца, снова открыл внезапный огонь по атакующим. В этом бою много вражеских мотоциклистов было убито. Атака противника была сорвана.
* * *
Герой Советского Союза младший лейтенант Васильев во главе взвода пеших разведчиков ворвался в расположение группы белофиннов.
Растерявшийся враг понёс тяжёлые потери: разведчики убили свыше 70 финских солдат.
* * *
Восемь красноармейцев подразделения младшего лейтенанта Чаркина прикрывали отход своей части. Тов. Чаркин удачно расположил и замаскировал бойцов. Немцы не сумели обнаружить засаду и попали под внезапный огонь. Воспользовавшись замешательством врага, красноармейцы бросились в штыковую атаку. Около 50 солдат потеряли немцы в этом бою.
* * *
Пулемётчик Заходский установил свой пулемёт на опушке леса, вблизи дороги, по которой ожидалось наступление белофиннов. Первые подразделения врагов тов. Заходский подпустил на 50-60 метров и начал косить их пулемётным огнём. Лесная дорога покрылась трупами вражеских солдат. Финская часть была обращена 8 бегство.
* * *
Пилоты гражданского воздушного флота Украины отлично несут свою службу. Десятки рейсов совершают они на фронт, перевозя раненых и кровь для переливания. Во время полётов им часто приходится выдерживать налёты фашистских стервятников. 4 июля пилот санитарного звена тов. Кузовлев, доставив на фронт медикаменты, принял на борт самолёта двух раненых бойцов. По дороге он подвергся атаке трёх фашистских «Мессершмиттов». Пули врагов пробили покрышку колеса и фюзеляж. Несмотря на повреждения самолёта, тов. Кузовлев благополучно посадил машину на одно колесо. Молодого пилота тов. Федченко, перевозившего раненых, атаковали два немецких истребителя. Фашистам удалось повредить самолёт. Тов. Федченко перешёл на бреющий полёт и повёл машину в нескольких метрах от земли. Раненые были благополучно доставлены в госпиталь.
* * *
Разведчики Энской части сержант Фролкин и красноармейцы Камков и Брюханов, проникнув на финляндскую территорию, остановили вблизи от речки Т. двух вооружённых людей в штатском. Отобрав у задержанных оружие, бойцы привели их на заставу. Неизвестные показали, что они — норвежские рабочие В. Бернер и X. Ларсен, ушедшие с начала германской оккупации Норвегии в партизанский отряд. Только на днях до партизан дошли сведения о нападении Гитлера на Советский Союз. Партизаны единодушно решили продолжать борьбу в тылу немецко-финских войск на севере Норвегии и Финляндии. Отряд уже разрушил два моста и уничтожил немецкую охрану. «Борьба русских с Гитлером,— говорит X. Ларсен,— это борьба и за нашу родину. Норвежские рабочие уже испытали все ужасы фашистского режима и горят одним желанием — отомстить Гитлеру за надругательство над их народом. Гитлеризм надо смести с лица земли».
* * *
В упорном труде на фабриках, заводах и в колхозах советские патриоты готовят победу над коварным врагом. На Воронежском паровозоремонтном заводе буксовая бригада ежедневно вырабатывает 350 — 400 процентов нормы. Десять норм выполнила бригада тов. Ткачека на шахте имени Кирова в Криворожье, дав наивысший в бассейне показатель производительности труда. Токарь механического цеха депо станции Петропавловск тов. Фёдоров перевыполняет норму на 500-600 процентов.
В Кабардино-Балкарской автономной республике успешно проходит уборка высокого урожая. Знатный комбайнер республики тов. Кушхабиев выполняет дневную норму уборки хлеба на 200 процентов. В Крымской АССР темпы косовицы в этом году почти в четыре раза выше прошлогодних.
Во время налёта фашистских самолётов на прифронтовую станцию М. одна бомба упала около поезда с боеприпасами. Пренебрегая опасностью, начальник станции тов. Мазолевский, машинист тов. Букашело, стрелочники т.т. Чепурнечный и Труд быстро расцепили состав и отвели незагоревшиеся вагоны. Почти весь состав был спасён.
Вечернее сообщение 11 июля
В течение 11 июля существенных изменений на фронте не произошло.
Наша авиация в течение дня сосредоточенными ударами уничтожала мотомеханизированные части противника, атаковала авиацию противника на его аэродромах и бомбила Плоешти.
По уточнённым данным, нашей авиацией в течение 9 и 10 июля уничтожено 179 самолётов противника.
* * *
Немецко-румынские пехотные и кавалерийские части заняли село Б. Энскому соединению было приказано выбить противника из этого пункта. После сильной артиллерийской подготовки на врага двинулись советские танки и бронемашины. Ворвавшись в селение, танки и бронемашины начали громить орудия и пулемётные гнёзда противника. Вражеские пехотинцы и кавалеристы в беспорядке бросились бежать. Но село было уже окружено нашей кавалерией. Кавалеристы обрушились сокрушительным ударом на фашистских солдат. На поле боя осталось более 700 убитых и раненых солдат и офицеров. В плен сдались 247 солдат и 14 офицеров. Захвачено 12 орудий, 28 пулемётов и 20 миномётов.
В боях па территории Западной Белоруссии геройски действовал экипаж тапка под командой младшего лейтенанта Пращина. В первом же столкновении с немецкими танками Пращин вывел из строя три фашистские машины. На следующий день смелые танкисты уничтожили девять вражеских машин.
* * *
Противник пытался наступать на участке Н. Наши части открыли артиллерийский и ружейно-пулемётный огонь. Ослабленный метким огнём враг был контратакован. После боя перед передним краем обороны Энского участка было обнаружено 1.215 трупов солдат и офицеров двух немецких горнострелковых дивизий.
* * *
Группа бойцов-связистов во главе с красноармейцем Корякиным проводила телефонную линию к командному пункту. В это время три вражеских бомбардировщика сбросили около них парашютистов. Связисты начали в упор расстреливать приземлявшихся диверсантов. Вся банда диверсантов была уничтожена. Кроме автоматического оружия, у диверсантов отобрано несколько походных радиостанций.
* * *
Румынский народ не хочет войны с Советским Союзом. Протестуя против германского фашизма, румынские солдаты ломают оружие и дезертируют. Большую подрывную работу в тылу румыно-германской армии ведут партизаны. По сообщению американского корреспондента «Ассошиэйтед-Пресс», 9 июля между Бухарестом и Яссами сошли с рельсов и потерпели крушение два воинских эшелона. В результате катастрофы погибло около 200 немецких солдат и 12 самолётов, находившихся на платформах.
* * *
В невиданных размерах развивается творческая инициатива трудящихся, направленная на укрепление обороны нашей родины. Конструктор Ярославского электромашиностроительного завода т. Карманов внёс ценное предложение об автоматическом креплении деталей. Инспектор технического надзора Горьковского автозавода имени Молотова т. Клюшкин предложил новый способ восстановления инструмента. Бригада бакинских нефтяников треста «Сталиннефть», руководимая мастером т. Балаяном, изменила режим эксплуатации в четырёх скважинах, увеличив тем самым добычу нефти. Меньше чем в сутки, вместо пяти дней по плану, нефтяники 2-го промысла «Азизбековпефть» освоили и ввели в строй две новые скважины, зафонтанировавшие чистой нефтью.
Подготовить сотни тысяч новых бойцов для защиты родины, сделать советский тыл неуязвимым для коварного врага — вот чему отдаёт сейчас все свои силы советская молодёжь. В Туле много молодых трудящихся вступило в истребительные отряды по борьбе с вражескими десантами. На железнодорожном узле вся молодёжь вошла в группы противовоздушной обороны. Около двухсот молодых текстильщиц, Меланжевого комбината в Иванове вступили в санитарные дружины. В Костроме ширится массовое военное обучение молодёжи, готовятся пулемётчики, радисты-телеграфисты, мотоциклисты, моряки, стрелки. Во всех городах и сёлах страны молодые патриоты обучаются строевой подготовке, штыковому бою, стрелковому делу, тактике современного боя, окапыванию и маскировке.
* * *
Советское Информбюро располагает достоверными сведениями о том, что на болгаро-турецкой границе происходят большие передвижки войск. Днём и ночью, под руководством немецких инженеров, укрепляется граница, строятся десятки аэродромов. Фашистская военщина готовится, видимо, к захвату Босфорского пролива.
В оккупированных Германией странах Европы с каждым днём всё более ширится движение солидарности с Советским Союзом против фашистских захватчиков. В Париже на ряде предприятий проводятся забастовки и акты саботажа как протест против гитлеровского нападения на Советский Союз. В Северной Франции проходят массовые собрания протеста. В Центральном горняцком районе Бельгии, в местности Брай, 1.200 горняков провели 24-часовую забастовку как акцию протеста против нападения Гитлера на Советский Союз. В Брюсселе стены множества домов покрыты надписями и лозунгами против Гитлера, за Советский Союз. В Софии, несмотря на массовые аресты, распространяются боевые листовки против нападения фашистской Германии на Советский Союз. На стенах домов видны лозунги: «Долой Гитлера, да здравствует Советский Союз». [21; 44-47]
